Итогом несанкционированного полета, напомним, стала авиакатастрофа, в результате которой погибли пилот Кашапов и 12 пассажиров. Самолет искали почти год, а обнаружили случайно — охотники наткнулись на обломки и останки людей на краю болота, всего в 8 км от взлетной полосы.

Масштабы поиска поражают воображение. К ним было привлечено 18 воздушных судов, 5 спасательных парашютно-десантных групп, 345 единиц наземной техники и 1400 человек. С 12 июня по 27 ноября 2012 года было выполнено 337 полетов с налетом 1192 часа 40 минут, обследована территория площадью 27 6450 кв. км, в том числе наземными группами — 3214 кв. км.

Но почему при столь интенсивных, долгих и затратных поисках самолет обнаружили охотники, а не воздушные и наземные поисковые группы? Одну из возможных причин этого называет Олег Золин, директор авиакомпании «Авиа-ЗОВ», которая работала в Серове летом 2012 года и по договору с которой летал в наших краях экипаж командира воздушного судна Хатипа Кашапова.

«Вертолетов я не видел»

— Олег Валентинович, недавно был опубликован окончательный отчет Межгосударственного авиационного комитета (МАК) о расследовании происшествия с Ан-2. Вы согласны с его выводами?

— Если не считать тот факт, что МАК «прикрыл» нарушения Уральского управления Росавиации в части поиска и спасения улетевшего самолета и еще пару несоответствующих действительности моментов, то да.

— Что вы имеете в виду говоря о нарушениях?

— То обстоятельство, что на поиск Ан-2 воздушные суда, дежурившие в аэропорту Кольцово на поисково-спасательных работах в день, когда стало известно о пропаже самолета, а именно 12 июня прошлого года, просто не вылетали.

— Но в отчете управления Росавиации значится, что поиск в этот день вел вертолет Ми-8, для которого в 6.32. (по московскому времени) была объявлена тревога (указан номер судна и фамилия командира — Цепышев).

— Объявить готовность — не значит вылететь. По нормативу сроки готовности к вылету после получения сигнала бедствия установлены четко: 30 минут летом и 45 минут зимой. Сигнал «тревога» для Ми-8 прозвучал, но сам борт из Кольцово в тот день так и не вылетел.

— Вы хотите сказать, что пропавший самолет сразу после того, как вы сообщили о несанкционированном вылете, никто не искал? Но есть свидетели, которые в тот день видели в небе над Серовом самолет Ан-26.

— Пропавший самолет искали, но только не Ми-8, заявленные в отчете и приспособленные для визуального поиска. К тому же поиск был начат спустя несколько часов после объявления названного сигнала, что является грубейшим нарушением инструкции. Самолет Ан-26 вылетел на поиски из Перми спустя практически 5 часов! Но, в отличие от Ми-8, этот самолет — Ан-26 — не имеет права выполнять полеты на малых высотах и поэтому менее приспособлен к визуальному поиску. Когда я прочитал отчет МАК, то увидел, что в нем нет данных о вылетах вертолетов Ми-8, которые в этот день дежурили в Кольцово на поисково-спасательных работах (ПСР) и должны были первыми после объявления сигнала «тревога» вылететь на поиск.

— Вы тоже летали 12 июня. Вертолетов не видели?

— Поскольку я сам участвовал в поисково-спасательной операции в качестве командира воздушного судна Ан-2, то могу утверждать, что 12 июня прошлого года ни одного Ми-8 в районе поиска не было. Выходит, полеты на вертолетах в этот день «выполнялись» только на бумаге.

«Успокоительное» от прокуратуры

— Но ведь проверить, вылетали дежурные поисковые суда или не вылетали, легко.

— Конечно. Время вылета фиксируется на бумажных и электронных носителях, а данные о полете — у диспетчера старта, в диспетчерской службе аэропорта, в журнале руководителя полетов аэропорта. Разногласий о времени вылета в этих документах быть не может. Также информация о вылетах находится в Уральском авиационно-космическом центре поиска и спасания. Проведение поисково-спасательных работ с помощью вертолетов в первый, наиболее важный день поисков — фикция, «приписка». Об этом я написал в своем обращении в прокуратуру. И получил успокоительный ответ.

— Что в нем говорится?

— Из Уральской транспортной прокуратуры пришла отписка, из которой видно, что оригиналы документов, фиксирующих время вылета, не проверялись. Видимо, прокуратура довольствовалась информацией, предоставленной управлением Росавиации.

— Что еще в отчете МАК не соответствует, на ваш взгляд, действительности?

— В качестве нарушения со стороны «Авиа-ЗОВ» в этом отчете указано невыполнение пункта Федеральных авиационных правил поиска и спасания, который требует ставить в известность дежурного по поисково-спасательным работам, если воздушное судно не прибыло в пункт назначения через 10 минут после расчетного времени и радиосвязь с ним отсутствует более 5 минут.

Но в данном пункте ФАПа речь идет о плановом рейсе, подразумевающем, что есть задание на полет, определены маршрут и время прибытия. Однако пилот Ан-2 не докладывал нам ни о маршруте, ни о расчетном времени прибытия и тем более — не выходил на связь. То есть полет не был плановым. Мы его квалифицируем как угон. Кстати, и МАК в своем отчете оперирует понятием «несанкционированный вылет», то есть не подчиняющийся правилам.

Покатушки с посторонними

— Вы намерены добиваться установления истины?

— Конечно. Есть суд, есть Генеральная прокуратура РФ. Есть пресса, наконец. В том числе благодаря вашим, журналистов, усилиям, это дело не удастся «спустить на тормозах». И, кстати, благодаря прессе можно говорить о том, что Кашапов периодически нарушал правила полетов. Сужу об этом по статье из районной газеты «Заря». Мне прислали ее неделю назад. Там рассказывается о том, что экипаж Кашапова, который в 2011 году работал в селе Верхняя Тойма Архангельской области, брал во время полета посторонних на борт, летал на сверхмалых высотах и над населенным пунктом. Это целый букет нарушений, о которых восторженно рассказывает журналистка местной газеты, наверняка, не подозревающая о том, что стала свидетелем серьезных нарушений.

Когда я брал экипаж в Оренбурге, характеристику пилоту дали самую отменную. Кашапов имел необходимый стаж, опыт и т.д. Отзывы руководства о нем тоже не вызывали вопросов. Не думаю, что руководство Оренбургского аэропорта не знало о том, что этот пилот позволял себе нарушать Федеральные авиационные правила. Ведь катастрофа могла произойти и за год до серовской, учитывая описанные в упомянутой мною статье нарушения. Или не произойти, если бы фактами нарушений, высвеченными публикацией, заинтересовались компетентные органы.

ДРУГОЕ МНЕНИЕ

«Нарушений законодательства в действиях должностных лиц Уральского МТУ ВТ при организации поисков не установлено», — сказала начальник отдела по надзору за исполнением законов на транспорте Уральской транспортной прокуратуры Юлия Комарова.

МЕЖДУ ТЕМ

Олег Золин выступает ответчиком в процессе, назначенном на 17 декабря в Арбитражном суде Оренбургской области, где будет рассматриваться иск международного аэропорта «Оренбург» к возглавляемой Золиным челябинской компании «Авиа-ЗОВ». Оренбургский собственник воздушного судна требует от челябинского арендатора 4 110 636 рублей, из них 3,5 млн — стоимость самолета, остальное — долг за аренду.

[photo]1314[/photo]