Одинокая фигурка старика Букашкина в красном дедморозовском тулупе взбирается на вершину холма, к храму. «Этот артефакт, созданный друзьями Евгения Малахина под его чутким присмотром, стал одним из экспонатов, которые отобрал для большой выставки «Музей всего» в Москве», — поясняет куратор музея Б.У.Кашкина Дарья Костина. Чем же известный уральский «скоморох» и мастер эпатажа интересует исследователей?

Идейный маргинал

— Можно ли вообще назвать Евгения Малахина художником?

— Это очень сложный вопрос, который будет жить до тех пор, пока сталкиваются традиционное и современное искусство. Когда в 2008 году мы открывали музей, не все до конца понимали, зачем в академическом учебном заведении славят столь неформального художника. Ведь многие относятся к Евгению Малахину достаточно консервативно и считают, что человек, не владеющий техникой рисунка, не художник. Другие специалисты, напротив, утверждают, что академический рисунок давно себя исчерпал и художник — это любой творец, мыслящий проектами. А Малахин именно таким и был! Безусловно! Он всегда выступал автором арт-проектов и потому мы, наверное, можем называть его концептуальным художником. Идейным вдохновителем, который подвигал многих гостей своей мастерской на творчество и свободу проявления личности.

— И не боялся надзирателей сверху и их кары?

— Сложно сказать. Рассказывали, что иногда заходящих к нему в подвальчик на улице Толмачева он спрашивал, не из КГБ ли гость. Но шутка ли то была, или реальный страх?.. С другой стороны, к нему уже априори относились как к безобидному старику со странностями и смотрели с иронией. «Ну что, пойдем, на сумасшедшего посмотрим!» — передавали друг другу милиционеры по рации, когда старик Букашкин собирал народ на акции коммуникации, которые он часто устраивал на улицах Свердловска. По большому счету, он и не вел настолько уж незаконный образ жизни, чтобы попадать под прицел госструктур. Образ «маргинала» Евгений Михайлович тщательно сконструировал (семья-то у него вполне благополучная), и маргинальным чаще всего было окружение.

«Pro» и «contra»

— Но вот андеграунд перестает быть «контрискусством», и к старику Букашкину приходит большая слава…

— Вопрос славы и известности сложен для каждого человека вообще и для отдельно взятого художника в частности, поскольку творческие амбиции и тщеславие в той или иной мере есть у всех. И сложно сказать, когда человек работает на это, а когда искренен. На мой взгляд, Малахин желал не столько популярности, сколько хотел быть понятым, услышанным, стремился донести и получить отдачу. И для этой коммуникации была благодатная среда, были единомышленники. С другой стороны, в последнее десятилетие XX века он уже выставляется в Екатеринбургском музее изобразительных искусств, на фестивалях, становится узнаваемым, и начинается процесс осознания его как культурного феномена не только для Свердловска-Екатеринбурга, Среднего Урала и России, но и для мира в целом. Вопрос в том, чтобы сегодня не профанизировать и не упростить его и с уважением отнестись к тому мифу, который Евгений Малахин создал вокруг персоны старика Букашкина. На самом деле, эта недоразгаданная загадка, и никто не знает, разгадают ли ее. Поле для искусствоведов, культурологов и филологов непаханое!

— И в чем же главный секрет уральского «панк-рок-скомороха»?

— Будучи продолжателем русской культуры и традиций, Евгений Малахин старался сделать лучше вокруг себя. Это, на мой взгляд, очень совестливая и потому очень русская позиция: гуманизировать ментальную и физическую среду здесь, а не ехать за границу в поисках теплого местечка. Конечно, Малахин, обладая критическим взглядом на вещи, высказывался в завуалированной, игровой, карнавальной форме. Важные для себя моменты он транслировал адекватно себе. Что бы старик Букашкин сказал по поводу современности? Сложно отвечать за человека, но зная его здравый ум, думаю, что высказался бы скептически. Он всегда ратовал за пропаганду гуманистических ценностей, и в центре его художественной вселенной неизменно стоял Человек. Вот, к примеру, спроектированный им балахон (указывает рукой на кирпичную стену. На ней растянута льняная рубаха, на которой написано «Пусть будет, как бы ни жилось, на сердце радость, а не злость»). Пожалуй, это главный пафос его творчества и жизни. Все-таки делать мир лучше — исконно русская потребность.

АКТУАЛЬНО

Еще на стадии подготовки Музея к открытию Департамент искусствоведения и культурологи тогда еще УрГУ, структурным подразделением которого сейчас является музей, демонстрировал часть будущей коллекции на выставке, посвященной искусству перестройки, в Хельсинки, в 2007 году. В 2013-м артефакты, созданные стариком Букашкиным и членами общества «Картинник», увидели в Нью-Йорке. «Музей всего» обращается к творчеству «народного дворника России» уже во второй раз: знакомство состоялось в начале августа прошлого года, когда «Музей всего» приезжал в Екатеринбург для поиска и отбора работ для будущей большой выставки, которая пройдет в апреле 2013-го. Партнером выступали Уральский филиал ГЦСИ и Музей Б.У.Кашкина.

ПАРА СЛОВ

В хорошие руки

Несколько вещиц, созданных стариком Букашкиным, нашлось и в коллекции креативного директора креативного агентства «StreetArt», организатора ежегодного фестиваля честной рекламы «Чеснок» и ежегодного фестиваля уличного искусства «Стенограффия» Евгения Фатеева:

— Старик Букашкин как никто другой был влюблен в город Свердловск. Свое большое человеческое чувство он проявлял как раз через разрисовывание гаражей, заборов, мусорных баков — осваивая пространство промышленного центра, делал серые улицы красивее и душевней. У нас висят букашкинские деревяшечки. Наша особая реликвия — личная пепельница Евгения Малахина, его слайдовые опыты. Сейчас мы собираем иконоподобные примитивы — это неправильная икона, народная, но и через нее художник высказывается и желает донести до зрителя свое гуманистическое мировоззрение. Мне заведомо это все симпатично, поскольку улица — изначально место коммуникации между творцом и толпой.

[youtube]I7hxwcBfn5I[/youtube]

[photo]817[/photo]