Размер текста:
Цвет:
Изображения:

Лучший Холмс за всю историю

Это имя — одно из тех, которое знают все, даже те, кто далек от мира искусства. Есть артисты, которые входят в жизнь миллионов людей с созданными ими сценическими и экранными образами.

И зрители уже не разделяют личность актера и его роль, в которую он магическим образом вдохнул жизнь, — эта роль начинает жить своей собственной жизнью. Такое бывает и в истории литературы — символично, что Василию Ливанову суждено было повторить в кинематографе тот самый феномен «самостоятельного существования персонажа», который до него материализовался со страниц книги…

Есть сомнительная мудрость на тему, что «на детях гениев природа отдыхает». В нашей истории «природа не брала выходных»! Гениальный актер Василий Ливанов был сыном не менее гениального отца — Бориса Ливанова, одного из «зубров» МХАТа. Сама атмосфера дома Ливановых дышала творчеством: завсегдатаями здесь были Н. Черкасов, В. Качалов, А. Довженко, Б. Пастернак, М. Тарханов, художник П. Кончаловский… Казалось бы, это располагает к собственному духовному взлету, к раскрытию всех потенций — это и так, и не так. С одной стороны, присутствие титанов духа и гениальности стимулирует творческие стремления дебютанта, дает ему впечатляющие примеры «сделать жизнь с кого». С другой же — когда рядом наличествует столь могучие фигуры, тем более — когда среди них твой собственный отец, это может и подавить личность, раздавить ее грузом ответственности. Надо отдать должное Василию Ливанову — его эта огромная, почти нечеловеческая ответственность в силу постоянного «равнения на гиганта» не сломала: он впитал все живительные соки «семейной преемственности», прошел благотворную школу усвоения великих традиций — и обрел собственный путь в творчестве.

Поразительный факт: артист едва не лишился профессии из-за того самого фактора, который впоследствии стал важной составляющей его непременного успеха — из-за собственного уникального тембра голоса. Характерную «ливановскую» хрипотцу узнает любой, это своего рода «визитная карточка» всех без исключения ролей артиста. А возникла эта хрипотца вследствие «производственной травмы» на съемках картины «Неотправленное письмо»: тогда режиссеру ленты, прославленному Михаилу Калатозову, вздумалось озвучивать зимние сцены фильма прямо на улице, в сорокаградусный мороз — правдоподобия для! Ливанову в то время было 24 года, он был дебютантом и не посмел ослушаться «шефа». Результат — сорванные голосовые связки, угроза потери профессии, почти вынесенный приговор режиссеров о «профнепригодности». Интересно, вспоминали ли они свой нелепый приговор потом, когда Ливанов посрамил всех похоронивших его как актера «предсказателей»? Артист практически буквально реализовал завет классической китайской философии — обратил слабость в силу, изъян сделал собственным «фирменным знаком». Он даже сознательно «эксплуатирует» своеобразие собственного голосового тембра для создания образных характеристик: достаточно вспомнить нарочито грубоватое «неэстетичное» пение подвыпившего рыцаря Бенедиктуса из фильма «Ярославна, королева Франции» — с такой же интонацией этот средневековый воин пойдет на смерть.

Каждая кинематографическая роль Василия Ливанова — уникальное сочетание внешней эксцентричности и внутренней гармоничности: это тоже своеобразная «визитная карточка». «Первичный имидж» ливановских персонажей» всегда немного нестандартен: эта «инаковость» может быть физическим недостатком («Слепой музыкант»), социальной девиантностью (народоволец Крыльцов в толстовском «Воскресении», поэт-мятежник Георг Веерт в ленте «Год как жизнь»), нахождением на культурной границе двух конфликтных миров (военный переводчик Вадим Гейман в фильме «Мне было 19»), кричащим контрастом «тела» и «души» (озвученный актером Крокодил Гена), даже балансированием на грани безумия (доктор Стравинский в известной сериальной экранизации «Мастера и Маргариты»). Но все перечисленные роли — это еще и внутренняя гармония истинного интеллигента. Его Гейман — ленинградский интеллектуал, бывший преподаватель немецкого языка, надевший форму советского офицера не для убийства врага, а для мирного труда военного переводчика — мучительно рефлексирует, спрашивая своего немецкого коллегу: «Как мне, педагогу, объяснить своим ученикам, как это сочетается — Гете и Освенцим?». Чтобы осознать именно это как самую огромную трагедию Второй мировой войны, надо быть истинным человеком духа. Но офицер-интеллигент, вопреки всем конвульсиям времени, знает: «освенцим» преходящ, а «Гете» вечен — и в этом вся суть этого человека. Можно обобщить: в этом — и все ливановские образы.

Эксцентрика героев Ливанова тоже многопланова и предельно содержательна. Классический и ослепительный пример — Николай I в «Звезде пленительного счастья». Потому что предельно заостренная, на грани экстравагантности манера поведения ливановского героя — отражает противоречивую и сложную натуру царя, его по-чеховски «подводное течение». Да, Николай у Ливанова — тиран, деспот, палач, воплощение всех «свинцовых мерзостей» России. Но он же — затравленный, разуверившийся в людях человек, чье царствование началось даже не с переворота как такового, а с ощущения вселенского предательства. Все вокруг него в роковой день 14 декабря — потенциальные изменники, любой может переметнуться к мятежникам (если они возьмут верх)… Оттого-то так по-человечески беспомощно спрашивает Николай-Ливанов юного «путчиста» Николая Панова с его лейб-гренадерами: «Здорово, ребята! Вы что, меня не признаете?». Оттого он потом в исступлении будет кричать незадачливому «диктатору князю Трубецкому: «Что было в этой голове?» — и почти «по матушке» срываться на раненого декабриста… В его истерической эксцентрике — огромная человеческая трагедия…

Но, пожалуй, самая грандиозная творческая победа Василия Ливанова — бессмертный сыщик с Бейкер-стрит. Шерлок Холмс зажил самостоятельной жизнью сперва у Конан Дойля, потом у Ливанова… Достаточно сказать, что на Смоленской набережной в Москве, у посольства Великобритании стоит памятник Холмсу и Ватсону в облике В. Ливанова и В. Соломина. Ливанов в образе Шерлока изображен на монетах Новой Зеландии. В Англии артист признан «лучшим Холмсом» за всю историю экранизации конан-дойлевского цикла. А 15 июня 2006 года Василию Ливанову посол Великобритании Энтони Брентон вручил Рыцарский орден Британской империи с формулировкой «за службу театру и изобразительному искусству».

[youtube]-3SghXgEvjE[/youtube]

Автор статьи: Дмитрий СУВОРОВ, фото: baskino.com

Другие новости