«Интерфакс» утверждает, что представители силовых структур обыскивали кабинет заведующей отдела живописи первой половины XX века Татьяны Ермаковой, так как она является одним из фигурантов уголовного дела о контрабанде. К этому надо прибавить, что еще 29 апреля некто Сергей Степанов, глава территориальной избирательной комиссии Ломоносовского района Москвы, демонстрируя разрешение на вывоз нескольких картин от Минкульта, был задержан Следственным комитетом. По имеющимся данным, Степанов хотел вывезти пять полотен, среди которых акварель Валентина Серова «На лугах Кавказа», картина Федора Федоровского «Красное кольцо» и неизвестный шедевр Петра Кончаловского. Собственно, эта история и послужила стартом для начала следственных действий: размеры контрабанды в целом оцениваются сегодня на сумму до двух миллионов рублей. Сейчас, естественно, пока нельзя ничего ни утверждать, ни даже предполагать. Было ли что-нибудь в реальности — покажет следствие. А вот является ли вся сия история чем-то из ряда вон выходящим в российском музейном деле? Вот вам информация последних лет без всяких комментариев.

2006 год. Государственный Эрмитаж информирует: «В ходе плановой внутренней проверки наличия экспонатов в Государственном Эрмитаже обнаружено исчезновение 221 экспоната. Речь идет о памятниках русского ювелирного искусства, главным образом — эмалях, ориентировочно оцениваемых в сто тридцать миллионов рублей. Хранитель большей части этих экспонатов скоропостижно скончалась на рабочем месте в самом начале проверки. Продолжение проверки другими хранителями, принимавшими коллекцию, и обнаружило отсутствие экспонатов. В деле много странностей, но, к сожалению, нет сомнения в том, что не обошлось без участия сотрудников музея. Это свидетельствует о серьезных моральных проблемах, о пренебрежении обязанностями и ответственностью, о глубоком несовершенстве системы хранения, построенной на презумпции невиновности музейщиков. Выявление факта кражи показало, что непрерывная внутренняя проверка является надежным, хоть и не быстрым методом выявления пропажи экспонатов».

Чрезвычайное событие в Эрмитаже лишний раз подчеркивает наличие сложных стратегических и тактических проблем музейного дела, несоответствие музейной практики резко криминализировавшемуся общественному климату, потере моральных ориентиров. Пропажи музейных экспонатов, увы, не новость в нашей жизни. Сотрудники Эрмитажа признают, что нужно серьезно перестроить в музеях все — от системы учета до личных отношений. «Это  острая и насущная задача, осуществлению которой крайне мешает постоянная борьба музеев за элементарное выживание в условиях новых и новых угроз, которые отнимают очень большую часть сил и времени у всех членов музейного сообщества».

К слову, 22 марта 2001 года в Эрмитаже была вырезана из подрамника и вынесена средь бела дня из 330-го зала картина французского художника Жана Леона Жерома «Бассейн в Гареме» (1876 г.) страховой стоимостью $1 млн, в свое время купленная лично Александром III. В январе 1994 года из Золотой кладовой Эрмитажа сотрудниками милиции из охраны музея были похищены римские монеты 37—41 гг. н. э. и две медали 177—192 гг. стоимостью $ 200 тыс. В том же году электрик Эрмитажа украл из музея редчайшую древнеегипетскую чашу стоимостью около $ 500 тыс.

Как отмечено Генпрокуратурой, органы государственной власти и местного самоуправления, дирекции музеев не обеспечивают их должную охрану от преступных посягательств. По состоянию на июль 2012 года без какой-либо охраны находилось более 10 тысяч объектов, в которых хранятся музейные предметы. Массовым кражам в музеях России была посвящена 14 ноября 2010 года нашумевшая передача на канале «Россия 1», где был показан сенсационный репортаж Бориса Соболева о разворовывании предметов искусства в музеях России в связи с обнародованием 7 сентября 2010 года Минкультом РФ цифры пропажи почти четверти миллионов музейных экспонатов.

Сюжеты такого рода имеют обширнейшую «географию»: Таганрог (украдена картина Генриха Семирадского «Утром на рынок» стоимостью $400 тыс., которая в июле 2004 была обнаружена в… доме сенатора РФ!), Астрахань, Плес, Великий Устюг, Петропавловская крепость, музей Российской академии художеств, московский музей Андрея Рублева… Всего только в 2001—2004 годах в музеях РФ было совершено 95 краж, похищено около 4-х тысяч предметов! В летописи краж встречается и «экзотика»: так, 30 июня 2005 года из выставочного зала Федеральных архивов было похищено 9 предметов, в том числе золотой почетный значок члена НСДАП, который Адольф Гитлер постоянно носил на правой стороне пиджака…

И еще. Современные «фальшаки» с успехом проходят даже техническую экспертизу с применением инфракрасной съемки и ультрафиолетового подсвечивания, ведь появилось немало «антиэкранирующих» лаков и напылений, способных ввести в заблуждение неискушенных коллекционеров и малоопытных экспертов. Руководитель иконописного центра «Русская икона» Елена Князева не скрывает, что «технологически можно сделать все что угодно, ни один эксперт не поймает. И рентген пройдет, и цветовые пробы».

Как призналась недавно замдиректора Департамента господдержки искусства Минкультуры РФ Екатерина Селезнева, бывший главный хранитель Третьяковки: «Подделки существовали всегда, но такого пугающего количества раньше не было. Музейную маркировку не сложно уничтожить. Иногда, конечно, на задник картины ставится штамп, особенно если картина дублированная, то есть наклеенная на другой холст. В других случаях маркировку ставят на обороте полотна, на подрамник, а на самой картине нет никаких следов. Со скульптурой и прикладным искусством еще проще — инвентарные номера клеятся на тоненький лак или клей, и стереть их никакого труда не составляет». О размахе оборота «фальшаков» говорит красноречивый пример, что подделки обнаружены даже в коллекции бывшего директора ФСБ РФ.