Баланс не найден

Прежде всего стоит отметить, что радикальной кадровой революции, на которую надеялись некоторые, в Челябинске не произошло. Тот же Мошаров возглавлял город и раньше. Мало обновился и состав Гордумы — очень многие депутаты прошлого созыва удержали мандаты в руках, сумев избраться в райдумы и там добиться своего избрания в Гордуму. Да и в райдумах в целом, по словам известного на Урале политолога Андрея Лаврова, представлены те же группировки, что и в прежней Гордуме.

А вот проблем стало больше. Те из районных депутатов, кого отправили заседать в Гордуме, стали «равнее» тех, кто не удостоился такой чести. Тем самым избиратели в разных округах поставлены в неравноправное положение: понятно, что у гордумцев больше возможностей заботиться о своих округах. Хотя, с другой стороны, многие полагают, что как раз избранные в Гордуму меньше заботятся о своих избирателях, ведь у них выше нагрузка и меньше остается времени на работу в округе.

Правда, Мошаров упирает на то, что 170 районных депутатов окажутся гораздо ближе к народу. В идеале же «депутат должен стать таким человеком, которого все знают». «Своего рода участковым, как в советские времена». И если у кого-то из жителей не решается вопрос, то он должен обращаться к своему депутату. Что ж, поживем — посмотрим, как изменится жизнь челябинцев. Хотя есть и другие способы приблизить власть к народу. Можно было бы увеличить число депутатов Гордумы, отказаться от выборов по партийным спискам. Или же развивать «электронную демократию», как это уже давно делается в Екатеринбурге.

Искать баланс придется не только в депутатском корпусе, но и внутри исполнительной ветви власти. Так, в каждом районе, ставшем муниципалитетом, появился свой сити-менеджер. Такой  же чиновник назначен и на уровне города. Им, к слову, стал Евгений Тефтелев, руководивший Магнитогорском и плотно контактировавший с нынешним губернатором Челябинской области Борисом Дубровским, когда тот был гендиректором Магнитогорского металлургического комбината. И встает вопрос о взаимодействии сити-менеджеров городского и районного уровней. Тут ожидаются сложности, потому как формально их взаимоотношения не прописаны вообще.

— Теперь задача Евгения Тефтелева — не просто руководить городом, но еще и согласовывать деятельность семи разных муниципалитетов, гармонизировать внутриполитические отношения в них, — рассказал радио «Business FM Челябинск» директор аналитического агентства «Монитор» Алексей Ширинкин. — А это живые люди, у каждого из них свои взгляды, интересы, антипатии и симпатии. Большой вопрос сегодня в том, кто обладает большим властным ресурсом: сити-менеджер или глава района. Во многих районах глава, наверное, гораздо более весом.

Все упирается в деньги

Но, конечно, главный вопрос — будет ли у районов, ставших муниципалитетами, достаточно ресурсов для исполнения переданных им полномочий. Тем более что они очень отличаются по своим доходным источникам. Основной приток финансов муниципальному бюджету обеспечивает подоходный налог, он уплачивается работником по месту регистрации его предприятия. Соответственно, в промышленных или «офисных» районах доходы выше, а вот в «спальных» — ниже. Между тем социальная инфраструктура интенсивнее потребляется именно в «спальниках», ведь мы и в больницы ходим по месту жительства, и детей отдаем в детсады и школы там же.

Другой доходный источник бюджета — земельный налог, он зависит от стоимости земли, а она в центральной части города гораздо выше, чем на окраинах…

Мошаров утверждает, что механизмы перераспределения финансов внутри города есть. Однако возникает ощущение, что это все дележка тришкина кафтана. В 2013 году Челябинску в целом не хватило на реализацию возложенных на муниципальные власти функций порядка 8,5 млрд рублей. Из них 7,9 млрд было выделено из областного бюджета, оставшуюся нехватку муниципалитет покрыл за счет кредита. Переброска функций на районный уровень ничего не меняет: разве что теперь денег не хватает уже районам. Более того, если большой город имел возможность экономить деньги за счет «эффекта масштаба», у его составляющих подобные возможности гораздо скромнее.

Как положительный момент подается то, что превратившиеся в муниципальные образования внутригородские районы наделили собственными источниками доходов. В их распоряжение передается 100% от всех патентов, 3% от земельного налога и 10% от налога на имущество физических лиц. Но сложность заключается в том, что земельный налог взимается раз в квартал, а на имущество — так и вообще раз в год. Тогда как средства в районные бюджеты должны поступать равномерно. Потому возникающие кассовые разрывы придется покрывать из городского бюджета. К тому же в настоящий момент налоговая служба еще не до конца провела разделение и не всегда понимает, на какой земле где и что находится. Да и сами по себе перечисленные категории налогов и сборов приносят не так много средств. Можете ради интереса вспомнить, сколько подоходного налога вы платите в год и сколько — налога на имущество.

Просчитались

Понятно, что, согласившись стать «пилотником», власти южноуральской столицы рассчитывали на дополнительные вливания. Например, они просили Госдуму РФ разрешения на создание муниципального дорожного фонда, о передаче дополнительной доли доходов от федерального налога на прибыль и т. д.

О судьбе всего этого господин Мошаров в интервью не упомянул. Однако из независимых источников известно, что ничего из перечисленного в жизнь так и не претворили. Если в Челябинске верили, что в обмен на их готовность стать «подопытными» федеральные власти ответят щедрыми вливаниями, то наши соседи крупно ошиблись. В любом случае непонятно, как можно было «подписаться» на реформу, если на тот момент не существовало еще в природе закона, который бы регламентировал бюджетный процесс в «расчлененке». Это все равно что выходить на работу, не имея никакого представления, какая у тебя будет зарплата и обязанности!

Не удивительно, что рядовые челябинцы и представители бизнеса далеко не столь оптимистичны, как Мошаров. В местных интернет-форумах популярна «теория заговора»: мол, реформу Челябинску навязали «екатеринбургские», чтобы ослабить экономическую конкуренцию со стороны южного соседа.