Неужели, государство и, правда, решило бросить на произвол судьбы заболевших россиян? «УР» обратился за разъяснениями в Министерство здравоохранения РФ. На деле все оказалось не столь страшно.

— Национальная онкологическая программа — не одна программа, а целый ряд государственных федеральных и региональных проектов, — поясняет заместитель начальника отдела коммуникационных проектов и информации Минздрава РФ Варвара Кажберова. — Программа, закрытие которой вызвало среди населения панику, реализуется в рамках приоритетного национального проекта «Здоровье» с 2009 года. За пять лет в ней приняли участие 72 региона, и на нее за прошедшее время потрачено 47 млрд рублей (35 млрд из федерального и 12,6 млрд из региональных бюджетов). В результате была укреплена материально-техническая база онкологических учреждений: закуплены компьютерные и магнитно-резонансные томографы, видеоэндоскопические комплексы и др., были разработаны территориальные программы развития онкологической службы.

Поставленные задачи были выполнены, и бесконечно насыщать больницы современной техникой, по мнению специалистов Минздрава, не целесообразно. Скорее, тут встает другая проблема: мало иметь аппараты, нужны люди, которые смогли бы работать на них. В рамках программы подготовили и специалистов.

С 2013 года медицинская поддержка онкобольных совершенствуется уже в рамках программы «Развитие здравоохранения». Как отмечают в Минздраве РФ, все проекты направлены на повышение уровня оснащенности медицинских учреждений, оказывающих онкологическую помощь, и ни в один из них не входило обеспечение раковых больных медпомощью или лекарственными средствами — это задача других программ. «Завершение любого из проектов никак не отразится на доступности и качестве услуг для населения», — уверяют в министерстве.

Между тем на территории региона для лечения раковых больных уже 2 года используются средства Фонда обязательного медицинского страхования.

— Для стандартного лечения этого достаточно, а если необходимо что-то еще, конечно, приходится доплачивать, — поясняет директор Свердловского областного онкологического диспансера Вячеслав Шаманский.

Все бы хорошо, но помогли ли госпрограммы сократить количество смертей? По данным Минздрава РФ, за все время существования программы от рака умерло на 1% меньше больных. Может быть, из-за количественной неэффективности программу и свернули? Отнюдь.

— Уменьшения летальных исходов нет из-за того, что больные обращаются слишком поздно. Например, в прошлом году умерло 22% онкобольных, — поясняет Вячеслав Шаманский. — Не меньшая проблема в том, что врачи нередко ставят неправильные диагнозы. Можно сколько угодно внедрять проекты, но пока медики не начнут выявлять онкологию на ранней стадии, резкого снижения смертности и полного излечения не будет. В Свердловской области на начальных фазах рак обнаруживается лишь у 54,5% пациентов. Для реального уменьшения летальных исходов показатель обратившихся на начальной стадии рака должен составлять не менее 70%.

Полностью излечившимся от рака человек считается, если в течение 5 или больше лет не было рецидива. Таких в Свердловской области на 2013 год — 54%. В среднем по России цифра равна 49%.

— На данный момент по региону на учете состоит более 80 тыс. человек, — замечает онколог. — Благодаря квалифицированным сотрудникам, современной технике и хорошим лекарствам мы можем излечить рак второй и даже третьей степени.

Если болезнь обнаружили поздно, для лечения нужны уже более дорогостоящие лекарства и операции.

КСТАТИ

Всего за период реализации программ построено 101 медицинское учреждение, отремонтировано более 4 тысяч, закуплено и уставлено более 389 тыс. единиц оборудования, в том числе более 700 магнитно-резонансных и компьютерных томографов, более 6,5 тысячи единиц рентгеновской и ангиографической аппаратуры.

Благодаря этим проектам в 2013 году фондооснащенность государственных медицинских организаций в регионах страны повысилась в 2,5 раза по сравнению с 2011 г.: с 7,7 тыс. рублей до 19 тыс. рублей на один кв. м.