— Никас, какова цель вашего визита на Урал?

— Во-первых, посмотреть, как проходит выставка моих работ, которая открылась недавно в Музее изобразительных искусств. Во-вторых, в этом году в преддверии празднования 400-летия династии Романовых мне выпала честь написать цикл портретов царской семьи. Я уже получил диск с фотографиями, которые и послужат его основой. Моя задача сделать не просто копии, а создать историю в картинах, иносказательный образ, притчу. Кроме того, признаюсь, я приехал в Екатеринбург, чтобы продать часть своих работ на аукционе. Вырученные средства пойдут на лечение детей — онкологических больных. Знаете, мне мама всегда говорила: «Вырастешь, заработаешь три копейки — одну отдай нуждающимся». Я же стараюсь отдавать полторы-две. Благотворительность, на мой взгляд, даже обсуждаться не должна, это норма. Ведь помочь детям победить болезнь — это действительно благое дело.

— Вы привезли в Екатеринбург более 80 ваших работ. Что их объединяет?

— У всего моего творчества есть общая концепция. Это единение, символизм и профессионализм. В рамках представленной в Екатеринбурге экспозиции собраны пробные работы, эксперименты, событийные полотна, реплики к признанным шедеврам. К примеру, цикл портретов, объединенных общим названием «Ко времени», представляет собой копии произведений выдающихся художников, где легко угадываются лица современных медийных персон. Работая таким способом, я убиваю двух зайцев: перенимаю технику гениев и привношу в копию что-то от себя. Отмечу, все работы, выставленные в Екатеринбурге, разные. Какие-то мне нравятся, какие-то не очень. Бывает даже так, что когда работа только что окончена, думаешь: «Какой ужас!» и лишь по прошествии времени в ней начинает что-то нравиться. Или же, наоборот, с годами произведение хочется уничтожить. Иногда мне кажется, что я бы сжег половину того, что сделал. Но меня останавливает то, что может быть в будущем картина, которая мне не нравится, все же оставит след в истории.

— Скажите, а как отличить искусство от фикции? Ведь сейчас под понятие «искусство» попадает все что угодно.

— Действительно, в нынешнее время мы сталкиваемся с множеством подмен. Например, меня возмутил случай, когда Третьяковская галерея купила картину «Целующиеся милиционеры», работу арт-группы «Синие носы», за 85 тысяч евро. Ко мне тогда приезжали журналисты, спрашивали, искусство ли это. Нет! Это чистого рода авантюра. Так же как и грязный дырявый вонючий носок, приколотый булавкой к полотну, который был продан на аукционе за 45 тысяч евро. И ведь кто-то же купил! Кто как хочет — тот так и изгаляется. Если у кого-то есть деньги и желание это произведение купить, то почему бы и нет. Но ни в коем случае нельзя называть это искусством. Знаете, я вспоминаю советское время, когда нам говорили, что все заменит нефть. Все будет сделано из нефти, мы будем ее пить, есть. Время прошло, а мы по-прежнему едим хлеб и масло. Разумеется, мы можем заменить продукты суррогатом, мясо и молоко — соей. Но, чтобы быть здоровым, нужно выбирать все натуральное. Тот же принцип действует и в искусстве.

— Среди ваших работ очень много портретов известных людей. А случалось ли так, что кто-то отказывался позировать?

— Да, конечно, бывало. Знаете, когда я хочу кого-то написать, я просто высылаю альбом со своими работами. И, как правило, практически все соглашаются. Всего у меня уже около 200 портретов. Прежде всего меня привлекает лицо того или иного человека, его образ, личность. Очень интересно было писать Фиделя Кастро, Софи Лорен, Рутгера Хауэра. Кроме того, очень понравилось работать с вашим бывшим губернатором Росселем — выдающаяся персона, уникальный политик. Кстати, больше всего я не люблю, когда звезды делают пластику, которая в последнее время стала очень модной. После операций лицо становится неживое, неузнаваемое. А мечтаю я написать, к примеру, Энтони Хопкинса. На днях ко мне приедет позировать Шон Коннери. Поэтому, обычно, если это не заказ самого человека, мне никто не отказывает.

— Никас, скажите, что вас вдохновляет? С какого переживания начинаются ваши картины?

— Сказки, обычные детские сказки, которые я читаю перед сном. В моей библиотеке их больше 1000. Я начал их собирать с 8 лет — сразу как научился читать. Это действительно то, что меня вдохновляет. А вообще, переживание начинается тогда, когда картина встречается со зрителем. Вот тогда я действительно волнуюсь по поводу того, как ее воспримет публика. Ведь каждый человек, а публичный тем более, легко уязвим, его можно запросто обидеть. Но я честно могу сказать — все, что я делаю, — делаю с любовью, уважением, сопереживанием. Я человек достаточно сентиментальный, вырос в семье священника. Хоть и не стал церковнослужителем, но я следую этим правилам: никого не обижаю, прощаю недоброжелателей, стараюсь плохо ни о ком не думать. И мне очень неприятно, когда находятся люди, которые ради самопиара, ради рейтинга своего канала или передачи стараются меня очернить, называя «салонным», «модным» художником. Но Дали не был модным? Или Рембрандт? Все они были популярны и известны. Но, тем не менее, это не умаляет их таланта. Кроме того, выставляться в салонах — цель любого творца. Я не могу повесить свои картины в переходе, подвале, лифте. Тогда просто теряется их ценность. Именно в галерею люди приходят, чтобы насладиться произведениями.

— Что вы делаете, когда не можете писать, нет вдохновения?

— Представьте себе, что я не художник Никас Сафронов, а, например, боксер Майк Тайсон. И вот завтра мне нужно выйти на бой, а я говорю «Да что-то настроения у меня нет, не пойду». Нет, так не бывает. Даже если нет вдохновения, желания, хочется отдохнуть, ты все равно идешь и делаешь свою работу. Именно такой подход отличает любителя от профессионала. Я пишу картины, как правило, ночью. Даже если я ничего не хочу, устал, не спал двое суток, я просто сажусь за холст и начинаю писать. Муза приходит в процессе, и где то в 4—5 утра ты вдруг видишь, что картина начинает оживать. Именно умение заставить себя, отказ от любых отговорок и есть профессиональное отношение к своему ремеслу. 

[youtube]Y5Ioh88wZtU[/youtube]

ОТВ. Репортаж об открытии выставки Никаса САФРОНОВА.