При этом сложился другой феномен. Звукозаписывающих студий, готовых явить публике молодых кумиров, в Екатеринбурге гораздо больше, чем самих дарований, которые способны хорошенько встряхнуть музыкальный бизнес. О том, в чем причина этого дисбаланса и что сдерживает развитие рекорд-индустрии на Урале, мы узнали у генерального директора студии звукозаписи «Music Studio», преподавателя игры на ударной установке Алексея САВЧУКА.

— По некоторым данным, в российских студиях 3/4 заказов приходится на самые дешевые виды работ — запись вокала, подготовку и перенос фонограммы на носители. В таких условиях бизнес просто обречен на низкую рентабельность. Даже успешные игроки предупреждают новичков, что если те мечтают о высоких и стабильных доходах, лучше сразу вложить деньги в открытие ресторана или автомойки.

— Это и правда не та сфера, где можно быстро и гарантированно сделать свой бизнес прибыльным. Выжить на этом рынке крайне тяжело. Его непостоянство порой сильно изматывает, а потому я невольно начинаю себя спрашивать, зачем мне это все надо. Ответ, пожалуй, в том, что для меня это нечто большее, чем просто бизнес. Так вот наблюдаешь, насколько некачественный продукт выпускают многие компании, и понимаешь: если не мы, то кто вообще будет развивать рекорд-индустрию в регионе?

Да, в Екатеринбурге сейчас немало студий звукозаписи. Однако большого спроса на их предложения нет. Из-за высокой конкуренции и отсутствия постоянного потока клиентов некоторые быстро перепрофилируют свой бизнес. Хотя это обстоятельство, в общем-то, не мешает тому, что периодически появляются новые фирмы. Как правило, им за месяц удается записать всего одну-две группы. При таком раскладе невозможно покрыть расходы, поэтому проходит некоторое время и владельцы студий, еще не успев раскрутить дело, начинают распродавать дорогостоящее оборудование.

Я могу назвать от силы пять успешных екатеринбургских фирм, где умеют писать качественный звук. Все остальные — местечковые площадки, которые открылись, что называется, под себя.

— То есть что-то вроде домашних или любительских студий?

— Да, у них нет профессиональной аппаратуры. Чаще всего в таких местах записывается исключительно вокал. Скажем, какие-нибудь реперы или хип-хоп команда снимают небольшое помещение, вскладчину покупают микрофон тысяч за 15 и компьютер. Большего для них и не надо.

— В итоге та пятерка лишается еще одних потенциальных клиентов. При дефиците спроса обычно для подстраховки выходят на смежные рынки, диверсифицируя услуги. Наверняка звукозаписывающие студии этот прием уже опробовали?

— Работать приходится отнюдь не с одними музыкантами. Значительную часть заказов составляет запись звуковой рекламы, которую все постоянно слышат на улице и в торговых центрах. Телефонные фразы вроде «вы дозвонились, оставайтесь на линии…» тоже пишутся в таких студиях. Не так давно, например, для одного из вокзалов создавали голосовую информацию: «Граждане, будьте бдительны…».

Очень много и корпоративных заказов. Скажем, на юбилей жены супруг в качестве подарка записывает поздравительную песню. Или пишутся в студиях специально для свадебных празднеств. В основном заказчики переделывают тексты хитов. Причем жанровый размах очень большой: от «Битлов» и «Лесоповала» до Стаса Михайлова и Елены Ваенги. Обращаются и те, кто дома напелся караоке и хотел бы запечатлеть свой вокал. Потом крутят получившееся на днях рождения и вечеринках.

Иногда к нам приходят и со своим материалом. Однажды один работяга лет 50-ти, который трудится на заводе, принес написанный им текст песни. Под эти слова я где-то за месяц подготовил аранжировку. Трек сейчас находится в Сети, и, кстати, многим он понравился. Словом, талантливых людей очень много.

— А начинающие музыканты с какой целью наведываются в студию? На продаже пластинок сегодня не заработаешь — все уже давно бесплатно качают треки в Сети.

— Ну, они же молодые, амбициозные. И пусть сейчас у них наберется от силы 20-30 фанатов, им кажется, что, как только выпустят альбом, мгновенно станут успешными. Чаще всего такие команды ограничиваются записью лишь пары треков. Только в студии, послушав себя со стороны, они осознают, что им надо еще работать и работать над техникой исполнения. Многие опускают руки, ведь им казалось, что они уже звезды. Я всегда пытаюсь подбодрить ребят: поиск правильного звучания — очень интересный процесс.

Увы, я должен признать, что в целом уровень музыкантов в Екатеринбурге крайне низкий. В том числе поэтому тормозится развитие рынка звукозаписи в регионе. В студию часто обращаются ребята, которые толком не знают, какую музыку они хотят писать. Нам приходится в таких случаях выступать в роли саунд-продюсеров: объясняем, как получить качественный звук, вытягиваем из них максимум. Меня не перестает удивлять, что абсолютно никакого студийного опыта не имеют даже те, кто окончил музыкальные школы и училища. Прослушивая получившиеся записи, многие из них испытывают культурный шок — они узнают, что далеко не все ноты звучат так, как надо.

Я, например, являюсь профессиональным барабанщиком и в свое время записывался почти на всех студиях Екатеринбурга. Именно там я учился шлифовать звук. Уверен, если школы и училища наладят контакт со специалистами в сфере звукозаписи, это поможет качественно повысить уровень музыкантов и вокалистов. Ученики и студенты этих заведений должны в обязательном порядке стажироваться в студиях.

— Но не все ли равно, как клиент записывается? Пусть он неумело бренчит на гитаре, главное — доход приносит.

— Прозвучит высокопарно, но у меня за свое дело душа болит. Казалось бы, просто нажми кнопку, запиши все то, что напел или наиграл клиент, и с чистой совестью отдай ему материал. Но нет. Пусть это и не входит в наши обязанности, но мы регулярно вмешиваемся в творческий процесс, выступая в роли своеобразного нормоконтроля. С состоявшимися группами, конечно, проще, но и здесь мы не остаемся безучастными при записи.

— Раскрученные исполнители, пожалуй, и не пишутся в региональных студиях, как минимум, отправляются в столицу?

— В Москву они едут по рекомендации и к конкретным профессионалам, которые работают с определенным кругом музыкантов. Скажем, нравится коллективу, как звучит какая-нибудь нашумевшая пластинка, вот он и обращается к звукорежиссеру, который над ней работал. Некоторые уезжают в Питер, так как там чуть больше возможностей в плане продюсирования. Но уверяю, получать качественные исходники позволяют и екатеринбургские студии. Сводить же наработанный материал при желании можно, скажем, хоть в Англии или Италии. Так, у нас писались ребята, которые сейчас сотрудничают со звукорежиссером «Depeche Mode». Они отсылают ему исходники, которые дорабатываются с учетом их пожеланий.

Надо понимать, что в звукозаписи 90% успеха зависит не столько от оборудования, сколько от того, кто сидит за пультом. Аппаратура, пусть даже она является сверхсовременной, ничего не решает. Проблема российской рекорд-индустрии как раз в том, что у нас, в отличие от Запада, очень мало профессионалов в этой сфере. За рубежом этот бизнес вообще строится иначе — все студии занимают конкретные ниши, скажем, работают только с металлом или поп-музыкой. Более того, в их штате числится много узких специалистов. Один мой бывший ученик по приглашению американского продюсера улетел со своей группой в США. Он рассказывает, что там если в студии пишется барабанщик, то с ним работает барабанный техник. Если гитарист, то, соответственно, гитарный техник. Эту систему я считаю правильной, поскольку она позволяет делать качественный продукт.

— Неудивительно, что отечественные звезды предпочитают доводить до ума пластинки где-нибудь в Лос-Анджелесе. Для них это еще и чисто имиджевый шаг…

— Макаревич, например, ездил записываться на студию «Битлов». На его месте я бы, наверное, так же поступил — почему бы не поработать там, где создавали мировые хиты твои кумиры.

— Результат хотя бы оправдал затраты, ведь за западное звучание и чек выставляют приличный?

— Я слушал, что Макаревич записал. Да, звучит интересно. Но, думаю, при желании он мог бы и здесь такого качества добиться.

Кстати, некоторые исполнители открывают собственные студии. И это очень прибыльное дело — всегда найдется масса желающих поработать там, где записывались легендарные платиновые пластинки.

— Чем тогда завлекать клиентов местным студиям, которые не могут похвастать звездным «портфолио»?

— Если в этих компаниях работают профессионалы, то слух о них быстро разнесется в музыкальной среде. Другое дело, что найти таких сотрудников в России тяжело. Мне в свое время нужен был звукорежиссер. Да, я получил массу резюме от тех, кто по соответствующей специальности окончили институты, но на прослушивании были отсеяны все кандидатуры! Они не умеют абсолютно ничего. Им тяжело общаться с клиентами, находить какие-то экстраординарные решения. Удивительно, но талантливые музыканты, не имеющие специального образования, гораздо быстрее обучаются на практике мастерству звукозаписи. За месяц работы в студии они получают знаний больше, чем студенты за пять лет обучения в вузе.

Как видите, вновь все упирается в людей. На местном рынке звукозаписи так и не будет никакой активности, если мы вместе с вузами не начнем поднимать уровень музыкантов, исполнителей и специалистов в сфере звукозаписи. А ведь мне так хочется, чтобы на уральской рок-сцене наконец появились новые команды, которые смогли бы прославить наш город.

По словам Алексея Савчука, начинающие группы предпочитают записывать так называемые мини-альбомы, состоящие из трех-четырех треков. Эти композиции выкладывают в сеть или высылают продюсерам, чтобы привлечь к себе внимание. Диски печатают редко, причем небольшим тиражом. Их обычно продают на концертах или презентациях альбомов.

[photo]1904[/photo]