«Персонаж» будто на машине времени попал в наши дни из самой гущи 90-х. Но на самом деле это в его городе время остановилось как минимум лет на 20.

И несмотря на показную внешнюю браваду, желание держаться уверенно и непринужденно, за версту видно, что он — провинциал. Впрочем, можно и не иметь внешних признаков типичного выходца из глубинки, но навсегда оставаться провинциалом внутри. Одна моя знакомая, топ-менеджер на одном из предприятий, уже 20 лет как переехала в Екатеринбург из своего Байкалово. Сегодня у нее дорогая машина и стильно обставленная квартира, она хорошо одета, ходит на фитнес и посещает салоны красоты, но вот призналась на днях: «Я нет-нет, да и сегодня ловлю себя на мысли, а правильно ли я говорю, не окаю ли, как когда-то у нас в деревне, правильно ли выгляжу, что на мне надето. И о, ужас, я до сих пор боюсь заходить в дорогие магазины. Мне кажется, все смотрят на меня высокомерно, как будто пытаются сказать, ну а ты-то, колхозница, зачем сюда пришла?».

Психологи считают «синдром провинциала» одним из сильнейших проявлений комплекса неполноценности. Кому-то он практически не свойственен: переезжая в большой город, человек окунается в бурную жизнь с головой, как тут и был. Нужна разве что неделя-другая на притирку, адаптацию на новом месте. А в других этот комплекс сидит прочно — не вышибить и колом. И даже спустя годы, как у моей знакомой, «ноющая рана» нет-нет да и дает о себе знать. Где-то не хватает воспитания, в чем-то сказывается так и не выработавшееся умение говорить, одеваться и уверенно держаться. Удивляться тут нечему, годами человек живет в совершенно определенной, устоявшейся среде, со своими негласными правилами, традициями, где все знают, чего друг от друга ждать, а тут на тебе — ломка большим городом. Есть в нашей редакции собственный корреспондент, девушка, так вот она однажды, смеясь, рассказывала, как приехала впервые в Екатеринбург в детстве и с каждым (без исключения!) прохожим на улице здоровалась. Пока не смозолила язык и не поняла, что-то тут не так — никто даже не кивал ей в ответ, все бежали мимо. А ее с детства приучила бабушка в деревне: надо здороваться. «Не важно, знаешь человека или нет — здоровайся».

Любая мелочь может поначалу пугать приезжего в большом городе — от какой-нибудь малейшей технической новации до атмосферы в пафосном кафе, клубе или театре. Возникает, как говорят психологи, некоторая социальная дезадаптированность. Пусть и не как у Фроси Бурлаковой в известном фильме (все-таки сегодня провинция в силу тотального проникновения технологий куда ближе к большому городу), но что-то около того. Причем привычки, заложенные в детстве, могут так и остаться навсегда с человеком, невзирая на то, каких бы успехов и внешнего столичного лоска он ни достиг. Вера Алентова не так давно в одном из своих интервью, рассказывая про своего мужа, призналась, что они едва не разошлись с Владимиром Меньшовым из-за того, что он безбожно орал, причем иногда матом, да и до сих пор периодически срывается. «Он родом из деревни, — говорит Алентова, — у них так в семье было принято, там такое открытое проявление эмоций — норма, он абсолютно ничего страшного не видит в том, что орет. А я чуть в обморок не падаю». Кстати, Меньшов сам признает пробелы своего провинциального воспитания, которые так и остались с ним на всю жизнь.

Сегодня, к слову, период массового переселения народов. Внутренняя миграция являет собой мощный центростремительный процесс — потоком неведомой силы вымывается население из Шалей, Гарей, Таборов и т.д. — в Екатеринбург. А из столицы Урала, в свою очередь, немало людей уезжает в Москву и за рубеж. По данным демографов Института экономики УрО РАН, уже через 5—7 лет некоторые малые города области по сути превратятся в небольшие поселения: население в них сократится в 3—4 раза. Причины, безусловно, экономические — человек переезжает туда, где выгоднее работа, где он может дать полноценное образование и воспитание детям. Словом, в город с большими возможностями. Но и с большими рисками, с серьезной психологической ломкой. Часто, к слову, материальные трудности тесно сплетены в клубок с трудностями психологическими, и уже невозможно отделить одно от другого.

— Когда мы переехали с семьей в Екатеринбург из Красноуфимска, нам, конечно, первым делом надо было решить проблемы с жильем, взять ипотеку, не мыкаться же по чужим углам с двумя детьми, — рассказывает рекламный менеджер Дарья. — Но каково это взять ипотеку в чужом городе, когда нет ни прописки, ни приличной работы. Банк требовал — нужно отработать не меньше года на одном месте с определенным уровнем зарплаты. Я нашла такую работу. Но она обернулась настоящей каторгой: постоянное унижение и при этом просто вал работы. Каждый вечер возвращалась домой в слезах, сил не было никаких, все порывалась плюнуть на эту ипотеку и уволиться. На все-таки ровно год вытерпела, написала заявление — и бегом оттуда. Прошло 8 лет, как я в Екатеринбурге, продолжаем с мужем платить ипотеку. Кстати, по этой самой причине с ним не разводимся, хотя будь у каждого жилье, наверное, давно бы уже разбежались…Одно знаю точно — в свой город я не вернусь НИ-КОГ-ДА!

Кристина — еще одна провинциалка, работает в одной из фирм менеджером. В Екатеринбурге 3 года, переехала из Полевского. Квартиру покупать не собирается, потому как не на что, а «облагать себя кредитом, значит, попасть в рабство». Собственно, и кредит ей никто не даст: при ее-то зарплате в 16 тысяч можно разве что туалет купить. Из зарплаты она ровно половину отдает за съемное жилье, точнее — койко-место с телевизором в однокомнатной квартире. Своя квартира может появиться только в случае удачного замужества. Но Кристина не унывает. Потому как для нее главное, что она — в ЕКАТЕРИНБУРГЕ, большом городе возможностей для реализации. Поначалу он ее несколько пугал своим шумом, обилием огромных зданий, людей, их отчуждением друг от друга, но продолжалось это недолго. Куда больше ее напрягает сегодня родной некогда Полевской: обилие полугопников и почти полное отсутствие культурной сферы.

А вот ее друг не выдержал, уехал обратно домой через полгода, живет теперь в Полевском, работает в фирме родителей и пишет стихи про то, как «тесны были ему серые стены большого Екатеринбурга».

А еще знаю одного молодого человека, который в прямом смысле сбежал из своего небольшого поселка в области, потому что он — гей, и ему проще найти пару в Екатеринбурге. Но самое главное — он устал терпеть унижения и насмешки всего поселка и полное непонимание родных.

К слову, психологи считают, что найти себе пару в большом городе сегодня сложно, вне зависимости от того, какой ты ориентации. Люди в мегаполисе одиноки, невероятно одиноки. Не помню, кто первым подметил, но, по-моему, точно: приходят в кафе, сидят, уткнувшись каждый в свой ноутбук, или планшетник, и делают вид, что заняты. Но на самом деле, каждый из них приходит в кафе, чтобы найти свою половинку. Одиночество в большом городе, по словам демографов и психологов, имеет свои причины. Главным образом — экономические. Жить в одиночку — выгоднее. Но при этом каждый все равно нуждается в теплых, доверительных отношениях…

К слову, социологические исследования среди приехавших в мегаполис наглядно доказывают, что напрягает этих людей в коренных горожанах (условно коренных, ибо — поди определи, кто сегодня коренной): 52% иногородних говорят о равнодушии к людям, погруженности в себя, эгоизме, скрытности и неприязненном отношении к чужакам, нежелании вмешиваться в чужие дела. 44% упоминают наглость, высокомерие, заносчивость и самолюбие коренных жителей мегаполисов. В 41% случаев иногородние отмечают деловитость, практичность, целеустремленность и напористость. Характеризуют горожан в «пятом колене» как смелых, решительных, упорных, много работающих, жизнестойких, готовых выживать в условиях рынка. В 25% случаев жители больших городов описываются как злые, нервные, беспокойные, замороченные, озабоченные, замученные и уставшие.

На самом деле, вряд ли жители больших городов черствее и жестче, чем это представляется провинциалам — образ сложился исходя из того, что весь мир вокруг им представляется, если и не враждебным, так явно равнодушно отчужденным.

Способы адаптации к новому социуму у каждого свои. Но общее стремление одно — побыстрее влиться, раствориться, стать своим в новой среде. От этого желание одеться «по-столичному» (поначалу часто неумело). Иногда и вовсе доходит до смешных проявлений. Помню, когда училась в 8 классе, мы поехали с подругой в Москву. И она уже через пару дней нахождения в столице начала ворчать в толпе народа в метро: «Вот, понаехали тут…». При этом произносила классическую фразу со стойким уральским «оканьем».

Вообще, адаптация провинциалов в больших городах — настолько богатая почва, что на эту тему сняты сотни фильмов, написаны тысячи книг. Сколько честолюбивых амбиций и судеб было сломано о стены больших городов, но и сколько людей стали несравненно счастливее, реализовав свои способности и возможности. Пожалуй, это гораздо важнее. А иначе не стремились бы люди в столицы. К слову, есть исследования и о том, как адаптируются горожане к суровым условиям жизни в деревне, как приспосабливаются к нравам ее жителей. Точнее, те немногие, кто отважился сменить большой город на провинцию. И эта психологическая ломка оказывается пострашнее той, что испытывают провинциалы в большом городе.

Как отмечают социологи и психологи, часто именно провинциалы выбиваются вперед, достигают куда больших успехов в большом городе, чем коренные горожане. Причина — в желании выжить, выкарабкаться любой ценой. Что порой не свойственно изнеженным и пресыщенным комфортом и достатком жителям столиц.