А вот лишать бизнесменов свободы, по мнению омбудсмена, невыгодно, поскольку такая мера исключает из экономики активных людей и отбивает желание работать у тех, кто хотел бы начать свое дело.

Действительно, статистика по посадкам бизнесменов попросту ужасающая. За последние 11 лет осуждено 3,5 млн предпринимателей из 7,5 млн зарегистрированных. То есть почти половина. Тогда как в целом по стране преступность в десятки раз меньше. Можно даже предложить, раз предпринимательская среда столь криминогенна, сажать человека сразу же, как только он заявляет о своем желании стать предпринимателем…

«Экономические преступления и преступники есть, и они должны быть выявлены и наказаны. В то же время вызывает сомнение тот факт, что совершение экономических преступлений по степени наказания может приравниваться к убийствам, речь идет о несоразмерности наказания совершенному преступлению, — говорит специализирующийся в этой сфере Андрей Назаров. — Максимальный срок тюремного заключения за мошенничество составляет 10 лет — как и за изнасилование. За незаконное предпринимательство грозит 5 лет лишения свободы, а за причинение смерти по неосторожности — 4 года».

По данным Верховного суда, в настоящий момент более 60% преступлений не приносят государству ущерба, тем не менее, виновных нередко отправляют за решетку. Бизнес-заключенных кормят и поят за счет государства, тогда как, если не сажать, а штрафовать, то можно на них не тратиться, а наоборот, серьезно увеличить доходы казны.

Если взять за исходную цифру 33 тысячи человек, осужденных за год по экономическим статьям, то штрафы с них пополнят бюджет дополнительно на 3 трлн рублей. Также несомненно, что отмена уголовного наказания за экономические проступки поспособствует возвращению бизнеса и капитала в страну. В то время как сейчас в офшорах находится 95% бизнеса, а 17% экономически активных российских граждан готовы покинуть страну.

Б. Титов озвучил и максимальный размер возможных штрафов — не более 50 млн рублей. Что, правда, может повлечь усиление придирок к предпринимателям. Как шутит известный экономист Евсей Гурвич, «государство в таком случае будет выращивать экономических преступников, чтобы решить бюджетные проблемы».

Сами же предприниматели замену перспективы попасть на нары возможностью заплатить штраф поддерживают. «Это европейская практика, ведь предприниматель не уголовник», — говорит президент Свердловского областного союза малого и среднего бизнеса Анатолий Филиппенков.

Но не все выражают восторг по поводу откупа от отсидки. Для этого в стране нет условий, предупреждает независимый юрист Андрей Князев. Ведь кратный штраф предполагает добросовестность следствия и суда, чего гарантировать никак нельзя. Прежде всего потому, что уже много лет не могут покончить, к примеру, с намеренным переводом гражданско-правовых дел в уголовные. Чему способствует и то, что до сих пор не установлен единый подход при вынесении решений арбитражными судами и судами общей юрисдикции. Так, вторые часто не учитывают вердикты первых. И получается, что уголовные суды выносят одни решения, арбитражные — другие. А должно быть так: если по данному вопросу вынесено решение арбитражных судов, то оно должно учитываться судами общей юрисдикции.

Также продолжают наблюдаться нарушения прав подозреваемых во время судебной экспертизы. По-прежнему возбуждаются дела, несмотря на отсутствие ущерба. В то же время игнорируются требования о наличии заявления потерпевшего. И правоохранительные органы упорно отказываются квалифицировать преступления в сфере предпринимательства по соответствующей ст. 159.4 Уголовного кодекса РФ. Не добавляет стабильности и законопроект о возвращении старого порядка возбуждения дел по налоговым преступлениям без обязательного заключения налоговиков.

Исходя из чего, нет уверенности, что размер штрафов не будет назначаться произвольно и завышаться. Хотя, как считают специалисты в уголовно-правовой сфере, штрафы необязательно делать сверхбольшими. Гораздо важнее проверять законность получения имущества и доходов преступника за несколько последних лет — если легальных источников нет, то изымать их в доход государства.

Впрочем, справедливости ради следует сказать и о том, что омбудсмен Титов озвучил часть мер, с помощью которых эти условия можно создать. В числе первоочередных — это введение суда присяжных для экономических мошенников и института следственного судьи, что обеспечит контроль за соблюдением закона на этапе дознания.

Такой судья должен иметь полномочия по назначению экспертиз, избранию меры пресечения, не признавать доказательства, добытые с нарушением закона. Последнее, впрочем, как мне кажется, должен делать любой судья. Одновременно предлагается ликвидировать институт предварительного следствия по экономическим статьям, для того чтобы все процессуальные решения в рамках следствия принимал суд.

Но непонятно, на что будет опираться в таком случае суд для защиты прав потерпевших и раскрытия экономического преступления. Ведь для этого необходимо проводить оперативно-розыскные мероприятия. Также возникает вопрос о том, как, к примеру, осуществлять следствие при совокупности обвинений (по экономической и неэкономической статьям).

На первый взгляд, логично для повышения состязательности процесса и устранения практики предъявления обвинения и вынесения приговоров по делам, которые были намеренно переведены из гражданско-правового в уголовное русло, распространить право на суд присяжных на обвиняемых по ст. 159-159.6 УК (мошенничество). Но нет уверенности, что суд присяжных будет более объективен. Тем более что мало кто из заседателей разбирается в тонкостях экономического законодательства. Потому главную роль будут играть эмоции и не всегда в пользу обвиняемого. К тому же в присяжные у нас очередь не стоит.