И хотя байеры предпочитают работать с зарекомендовавшими себя зарубежными марками, сотрудничество с которыми приносит стабильный доход, наши дизайнеры настойчиво продвигают идею о том, что российская индустрия моды способна завоевать как внутренний, так и внешний рынки. Но, по их мнению, без поддержки государства максимум, чего они могут добиться, так это работать портными. Ибо шить одежду за рубежом слишком дорого, а в России фабрик нет, как нет отработанных механизмов продвижения своей марки.

О том, что препятствует развитию фэшн-индустрии в России, в эксклюзивном интервью рассказал победитель российской версии телевизионного шоу «Проект Подиум» дизайнер Дима НЕУ.

— Молодым дизайнерам приходится годами биться за то, чтобы попасть в индустрию моды. При этом вы благодаря проекту мгновенно стали узнаваемым, оставив амбициозных конкурентов, точно так же мечтающих о создании собственного бренда, далеко позади…

— Я не считаю, что у меня есть конкуренты, и проект дал возможность это продемонстрировать (смеется). А вообще благодаря шоу мое имя получило широкую огласку. Безусловно, для новичка в фэшн-бизнесе это очень важно. Но что касается какого-то финансового подкрепления, то его я не получил. И в этом большое упущение российской версии «Подиума». В американском аналоге передачи, например, на развитие бренда и запуск собственной линии одежды победители получали по 100 тыс. долларов. В моем случае наградами стали разовое сотрудничество с известным брендом, для капсульной коллекции которого я создал эскизы, разворот обо мне в модном глянцевом журнале, а также участие в показе в рамках Российской недели моды «Mercedes-Benz fashion week Russia».

— После начались серые будни. Думаю, нелегко заниматься самобрендированием уже без протекции координаторов телевизионного шоу?

— Трудностей очень много. Пожалуй, основная проблема на сегодняшний день состоит в том, что в России нет первоклассных специалистов, которые могли бы в роли директора бренда отвечать за продвижение дизайнера. Я уже на протяжении двух лет ищу такого профессионала, способного помочь мне организовать и контролировать весь рабочий график. Этот человек должен отлично разбираться во всех аспектах фэшн-бизнеса.

Дизайнер — это творческий человек, он занимается исключительно коллекцией. Ему не следует, например, думать о том, как где-нибудь в Турции или Китае отшивают его рубашки и блузки. Поэтому для работы над брендом необходимо сформировать целую команду, с помощью которой удастся организовать все процессы по выпуску и продаже одежды. Однако найти себе таких профессиональных помощников без директора бренда крайне тяжело.

[photo]1345[/photo]

— В ходе беседы уже несколько раз проскальзывало: «индустрия моды», «фэшн-индустрия». Вместе с тем, некоторые эксперты полагают, что в России до сих пор нет индустрии моды. Вернее, мода есть, но она не продается и не очень охотно покупается. На ваш взгляд, этот рынок действительно держится только на импорте?

— Мне сложно оценить состояние всей индустрии. Но могу назвать ключевые факторы, которые мешают тому, чтобы индустрия моды была в нашей стране более развитой. В частности, у нас совершенно не скоординирована работа с ритейлом. В России коллекции соотечественников продаются по следующей схеме: пока вещи не будут куплены, магазины не отдадут за них деньги дизайнеру. Получается, он отшил целую партию, на что ушла круглая сумма, и не факт, что в конце сезона эти траты окупятся — одежда может так и провисеть в бутиках впустую несколько месяцев. В завершение дизайнеру вернут невостребованный товар, оставив его с остатком и долгами. В этом плане мы абсолютно далеки от Европы, где вещи попадают в магазины лишь в том случае, если закупщик предварительно рассчитался за них.

— Ритейлу сегодня в принципе интересно ли сотрудничать с российскими дизайнерами?

— Я достаточно уверенный и амбициозный человек, поэтому считаю, что если создавать качественный товар, то он обязательно будет востребован.

— А ваши вещи уже нашли своего покупателя?

— Мои коллекции пока не продаются в магазинах. Я еще только готовлюсь к тому, чтобы запустить свой проект. Хочется заявить о себе сразу же громко, не размениваясь по мелочам. Мне, например, не интересно сотрудничать с небольшими торговыми центрами, открывать интернет-магазин, поскольку это не лучшим образом скажется на имидже бренда и на моем статусе. Другое дело — открыть собственный флагманский магазин в центре Москвы или обзавестись монобрендовым бутиком в первой линии торгового комплекса класса люкс.

[photo]1347[/photo]

— Раз заговорили о вашем бренде, можете пояснить, чем ваш продукт отличается от того, что делают десятки и сотни других молодых дизайнеров?

— Я большое внимание уделяю крою, который можно по праву назвать авторским. То есть у меня есть разработки, выкройки, которые никто не использует. Это разительно отличает мой дизайн от остальных. Благодаря этому и появляется интерес к моему бренду.

— При этом в одной из серий «Подиума» вы признались, что массовый сегмент вам не интересен. Пристрастия не изменились?

— Я действительно больше люблю работать с достаточно узким кругом потребителей. Но не потому, что мне не нравится создавать обычные вещи — просто отнюдь не все люди достойны носить мою одежду. Спустившись в метро и посмотрев там на людей, я всякий раз убеждаюсь — мне не хочется, чтобы большинство из них носили вещи моего бренда. Вип-клиенты, конечно же, очень требовательные, им хочется получить за свои деньги и качественное обслуживание, и качественный продукт. Зато они заставляют меня самосовершенствоваться.

— У нас в стране русские имена в масс-маркете вообще можно по пальцам одной руки пересчитать. Состоявшиеся российские дизайнеры в основном одевают и обшивают представителей узкой прослойки.

— Соглашусь с вами в том, что большинство креативных и концептуальных дизайнеров в России создают сложные вещи, в чем-то странные и непонятные массовому потребителю. Но в последнее время некоторые все-таки стараются шить одежду, во всех смыслах более доступную для обычного потребителя. Это означает, что марки дизайнеров становятся в чистом виде коммерческими.

— А на зарубежных рынках наши дизайнеры востребованы? Порой кажется, что за пределами России их всерьез не воспринимают.

— На сегодняшний день есть несколько дизайнеров, которые вполне успешно продаются за границей. Их вещи, например, покупают в Париже, Милане. Но опять же это концептуальный сегмент — мало кто решается предложить иностранцам массовый продукт.

[photo]1348[/photo]

— Некоторых смущает и даже отталкивает ценовое соотношение между вещами всемирно известных западных марок и не столь растиражированных российских брендов. Нередко получается так, что платье, сшитое нашим дизайнером, может стоить дороже, чем наряд от зарубежного модного дома, название которого у всех на слуху. Из чего складывается подобная цена?

— Многое зависит от того, какую нишу занимает иностранный бренд, чья ценовая политика рассматривается. Возможно, вещи, о которых вы сказали, относятся к разным сегментам. Так что сравнивать их стоимость не совсем правильно. При этом, на мой взгляд, если одежда имеет какой-то концептуальный дизайн, то и ценник на ней должен висеть соответствующий.

Надо понимать, что цена на дизайнерскую вещь очень точно просчитывается. Так, в частности, учитываются все траты, понесенные за время подготовки коллекции к поставкам в магазины. Сюда можно отнести и плату за аренду помещений, расходы на покупку тканей, и многое другое.

— Причем ткани закупаются исключительно импортные. Наша легкая промышленность, по словам многих ваших коллег, на протяжении долгих лет не выпускает качественного сырья. Что опять же оставляет в подвешенном состоянии вопрос о том, а есть ли индустрия.

— Это так, российские дизайнеры по большей части приобретают ткани на московских складах, где представлена, например, итальянская, корейская, китайская, индийская продукция. Лично я даже затрудняясь назвать какие-либо наши фабрики, которые выпускают ткани. Наверное, они из своего же сырья и шьют одежду.

— Интересно, в какую сумму обходится молодому дизайнеру, скажем, одна классическая коллекция для показа из тридцати моделей?

— Если это осень-зима, то порядка 400 тыс. рублей, весна-лето — 250 тыс. В среднем на участие в неделе моды уходит 600—700 тыс. рублей. Кроме того, необходимо выплатить гонорар моделям. А это еще порядка 60 тысяч.

— Но окупаются ли расходы?

— Крупные недели моды курируются профессиональными PR-центрами, которые приглашают на показы и прессу, и тех людей, которым коллекции дизайнеров могут быть интересны. Поэтому с точки зрения пиара участвовать в таких мероприятиях достаточно эффективно, но на продажах это обычно почти не сказывается.

— Судя по тому, что я видел на региональных показах моды, местные дизайнеры, которых часто обвиняют в китчевости, недотягивают до уровня своих столичных коллег, не говоря уже о зарубежных. Вероятно, модная индустрия стагнирует еще и поэтому?

— В различных регионах России у школ дизайна совершенно разный уровень. Хороших школ у нас в принципе не так много — максимум три. В остальных учат лишь базовым технологиям пошива одежды, а дизайну как таковому внимание практически не уделяется. На мой взгляд, регионам сегодня под силу развивать именно массовый сегмент. А тем, кто намеревается создавать концептуальные вещи, лучше перебраться в мегаполис, где можно получить гораздо больше возможностей для развития своего бизнеса.

НАША СПРАВКА

Дима НЕУ окончил Омский государственный институт сервиса по специальности «Дизайн костюма». Является призером нескольких международных конкурсов. До участия в шоу «Проект Подиум» на протяжении нескольких лет разрабатывал промышленные коллекции для ряда известных брендов.

[photo]1349[/photo]

[youtube]i8Ejhki3hLs[/youtube]