Возьмем, к примеру, низкую явку избирателей. Аксиомой считалось, что она работает на действующую власть, потому как у той, якобы, есть подконтрольный электорат, который она в состоянии мобилизовать в любой сезон и при любой погоде.

Прошедшие выборы показали, что это абсолютно не так. Если сравнить рейтинги оппозиции и провластных кандидатов в последние дни перед выборами и результаты голосования, видно, что власть «присела», тогда как оппозиция «подросла». Объяснить это достаточно просто, если вспомнить сатирическое стихотворение Демьяна Бедного: «Без меня большевики обойдутся». Сторонники власти и существующего курса были абсолютно уверены, что их кандидатам ничто не угрожает, а потому спокойно остались дома или уехали копать картошку. Тогда как политтехнологам оппозиции удалось мобилизовать свой электорат, сформулировав психологически значимую, но вполне достижимую задачу. В победу на выборах там почти никто не верил — но люди считали важным показать, что их не так уж и мало.

Сработал и такой фактор, как обладание садами-огородами в разных социальных группах. Он распространен среди пожилых и небогатых людей, которые настроены поддержать власть. Тогда как в среде молодежи и у «среднего класса» садов почти нет. А выезды за город с привычными для этой среды целями (туризм, шашлыки) в сентябре уже не приняты.

Все это и дало, к примеру на выборах мэра Москвы, аномально высокий процент поддержки блогеру Алексею Навальному, который, как написал другой блогер Эдуард Биров, «в своей жизни не управлял ничем серьезным и не нес ответственность ни за что более важное, чем кировский лес (да и от него усиленно открещивается)». Тогда как «крепкий хозяйственник» Сергей Собянин не взял столько, сколько ему прогнозировалось — за 60%. От второго тура его отделили лишь 1,37%.

Касательно протестного голосования уже давно поминают старую поговорку «Назло мамке уши отморожу» — стремясь «подать сигнал властным элитам», избиратели рискуют избрать на серьезнейший управленческий пост человека безо всякого опыта хозяйственной деятельности и, даже, с подмоченной репутацией. Поэтому многие аналитики заговорили, что хорошо бы дать протестникам более безопасную форму подачи сигналов, а именно вернуть графу «против всех».

Впрочем, нельзя не отметить, что деловые качества кандидата для все большей части избирателей вообще отходят на второй план. Государственное и муниципальное управление рядовому гражданину почему-то кажется чем-то абсолютно отличным от управления, скажем, крупным предприятием. Многие всерьез были готовы усадить в кресло руководителя 10-миллионного города человека, вся программа которого сводилась к примитивному «не врать и не воровать». Но те же самые люди, наверняка бы, подняли на смех человека, который с таким же резюме пытается устроиться директором завода или хотя бы магазина.

Эксперты видят корень таких настроений в упрочении благосостояния крупных городов: если раньше обыватель видел и понимал, что городские и региональные власти мучительно тушат возникающие почти каждодневно «пожары», то теперь начинает казаться, будто жизнь мэра или губернатора состоит из сплошного разрезания ленточек.

Еще одна из «изюминок» нынешних выборов заключается в том, что в большинстве регионов, в которых переизбиралась власть, личность кандидата имела большее значение, чем представляемый им партийный бренд. Так, я уверен, что львиная доля проголосовавших за Навального вряд ли знала о его выдвижении от РПР-ПАРНАС. В Екатеринбурге эта партия, как и схожая с ней по своим либеральным лозунгам «Гражданская сила», набрали считанные проценты — хотя очевидно, что ее лозунгам симпатизирует куда больше людей. И в целом, успех или неудача партии полностью зависели от того, насколько харизматичных людей тем удалось рекрутировать под свои знамена.

К слову сказать, в Свердловской области раньше других уловили эту тенденцию и приняли закон о территориальных партийных списках на выборах в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле. А это требует изыскания ярких личностей во главе партсписка, по крайней мере, в 14 избирательных округах Что, я полагаю, удалось «Единой России» и поспособствовало ее общей победе на выборах в Гордуму уральской столицы.

Обращает на себя внимание, что нынешние выборы были беспрецедентны по количеству зарегистрированных кандидатов. Так, снятые кандидатуры составили не более 2% от общего числа участников избирательной кампании. В частности, у нас не удалили с мэрской гонки даже двойника одного из ее фаворитов — Александра Буркова. И эта спущенная сверху установка на честные выборы, в общем-то, сработала на повышение доверия к избирательному процессу в целом. Во всяком случае, уж точно в Екатеринбурге и Москве, где посчитали, как на самом деле. И даже Навальный на митинге своих сторонников после 8 сентября призвал закрыть тему ревизии результатов голосования.

В сегодняшнюю политику возвращается эмоциональное начало. «В середине 90-х до начала нулевых эмоция была крайне важна — благодаря ей политических тяжеловесов укладывали на лопатки артисты, — говорит известный политолог К. Костин. — Для избирателя важно чтобы кандидат им интересовался, важно чувствовать энергетику кандидата».

Соответственно более действенными оказываются «личностные» формы массовой коммуникации, близкие к той или иной стороне общения. Это личные встречи кандидата с избирателями, раздача агитаторами агитматериалов из рук в руки. А если наружная реклама — то не стационарная, а мобильная, уличные стенды, палатки, «агиткубы». С другой стороны, неожиданно действенными оказались газеты, которые иные поборники прогресса норовят списать со счетов. Но газеты — это единственное «традиционное» СМИ, где авторам позволено оставаться эмоциональными, где велика роль личности: газету могут сделать один—два человека, а денег на печать нужно немного. Тогда как радио и тем более ТВ — это сложный технологический процесс, где в многочисленном коллективе личность неизбежно утрачивает индивидуальность. И зрителя злит фальшь — он видит перед собой, вроде бы, живого человека, ведущего, но тут же ощущает, что тот говорит не им написанный текст.

Поэтому «ящик», некогда бывший «королем» избирательных кампаний, неуклонно сходит со сцены. Это касается, кстати, не только официальных госканалов — оппозиционный (по крайней мере, внешне) «Дождь» тоже не сыграл значимой роли на выборах.