Сейчас Петр и Роза Капустины — заслуженные работники культуры. Она — директор сельского дома культуры, он — художественный руководитель ансамбля народных инструментов «Завлекалы», хора «Белогорье», да и всего речкаловского ДК. Когда-то оба закончили сначала училище, потом институт культуры по специальности «народные инструменты», в просторечье таких зовут «народниками».

Двое сыновей да красавица дочка выросли, дом, и не один (ведь клуб — это тоже дом), построены, а слава бежит впереди них, причем даже за пределами нашей страны.

— Любой человек должен в чем-то иметь опору, — говорит Роза Григорьевна. — Для нас это основы народной жизни, ведь нашими предками давно все придумано. Мы начинаем работу с односельчанами с самого детства.

Как бы тяжело ни жила деревня, наши корни помогают выстоять. Сегодня одно за другим вымирают хозяйства, и государственная политика скорее способствует этому. Коснулись общие беды и сельской культуры…

Петр Брониславович разделяет эту точку зрения:

— Моя задача — заинтересовать людей культурой, раскрыть то глубинное, что спрятано, ведь в любом человеке есть творческое начало. Так почему бы не реализовать себя в русской культуре, тем более на селе, где она передается из поколения в поколение.

В деревне человеку часто некуда податься — ни от жизни тяжелой, ни от самого себя. Много у нас хозяйств, соседей наших, которые развалились. В нашем же колхозе «Дружба» люди стремятся работать, семью в достатке содержать, да и петь не забывают. Хотя, конечно, многие и уезжают — красивой жизни хотят да более легкой…

— В нашем деле, — продолжает Роза Капустина, — нынче остались одни фанатики, которые в переломное время были воспитаны на принципах честности.

На первом месте, конечно, любовь к своему делу: клуба не будет — на завалинке играть будем.

Петр Брониславович дает «деловую раскладку»:

— Согласно закону о местном самоуправлении, бремя содержания культуры сейчас переложено с государственных плеч на бюджеты «уездные», отдельно взятых территорий. Но так проблем не решить. Нужна единая, четкая политика, поддержка государственная. Культура должна стать одним из национальных приоритетов.

Конечно, хотя бы минимальные стандарты на содержание культуры соблюдаться будут. Другой разговор — недооценка культуры, конечно, скажется на всей нашей жизни.

У нас в области система поощрений и поддержки культуры (порой, конечно, только на бумаге, без финансового эквивалента) существовала практически всегда. Даже в очень сложные времена. В этом году наш детский оркестр русских народных инструментов «Завлекалы» выиграл грант на развитие в полмиллиона рублей, а Роза Григорьевна стала обладателем премии «За вклад в сохранение и развитие культурно-досуговой сферы».

— А как сказалась на практике так называемая «оптимизация», которой сегодня «болеет» вся страна, и не только в сфере культуры? — задаю «неудобный» вопрос.

— На Западе, — отвечает Петр Капустин, — никогда и не было домов и дворцов культуры. Там они делают ставку на клубы: семейные, по интересам… Мы же привыкли к масштабности. Сегодня наступаем на свои же грабли: «узко» работать еще не умеем, но и содержать такие махины уже не можем.

Конечно, культурный достаток в сельской семье сильно вырос. Появились компьютеры, караоке и, уж само собой, телевизоры с DVD. Так что досуг какой-никакой обеспечен, хотя кто как не клубники должны помочь воспитать здоровые вкусы, научить людей интересно организовать свое свободное время.

Да, оптимизация отрасли влечет за собой в первую очередь сокращение ставок и закрытие маленьких сельских очагов культуры. Это наша беда — ни денег, ни кадров не хватает. Народ, жители должны сами решать, нужен им клуб или нет, а не «дяди» и «тети» из министерств в Москве, многие из которых и деревни-то настоящей в глаза не видели.

— Так в чем же секрет Капустиных?

— В области, — отвечает Роза Григорьевна, — такой семейной пары, как мы, наверное, не найдешь. Петя сам ирбитчанин, я — свердловчанка, оба решили связать свою жизнь с селом. Да и наша деревня Речкалова — скорее исключение из правил. Здесь есть и свои традиции, и известные на всю область народные коллективы, которые не раз и заграницу покоряли. Мы привыкли трудиться на перспективу, будь то дом, будь то работа. Хотя нет, работу и дом мы не разделяем. У нас общие увлечения, общие ценности, общее дело…

— Меня часто спрашивают, — прерывает жену Петр Брониславович, — почему, отработав положенное, мы не подались в город, где и простора побольше, и материально, пожалуй, полегче. Думаю, в большом городе мы бы раскрыться не смогли. Народную культуру легче сохранить на селе, в городе же все повсеместно «вырубается». В последнее время на концертах в Ирбите вместе с нами выступали только бабушки, которые остались носителями народной культуры.

Даже профессиональным коллективам, которые сами деньги зарабатывают, сейчас не просто, так что говорить о нас? Культура всегда была дотационной, в любые времена — что до революции, что после. На ней никто никогда больших денег не делал. У культуры другие цели и задачи. Мы существуем для того, чтобы людей развивать.

Когда мы сюда приехали работать, многие в клуб в фуфайках ходили. Потом постепенно, глядя на нас, стали одеваться в чистое, даже нарядное. Сегодня наша деревня (а это 1000 жителей!) — одна из лучших в районе и области. Работа в общем-то есть, есть клуб, где занимается пятая часть односельчан, школа… Ни наркотики, ни криминал у нас не распространены. Алкоголизм? Да, пьют. Но этому подвержены скорее те, кто ничего не хочет, кто «по щучьему веленью» желает прожить.

Думаю, есть тут и наша заслуга — окультуривание пространства вокруг. Сохраняя традиции (колядки, Масленица, Семик…), ищем и новые формы. Разработали специальную остановку в экскурсионном маршруте для тех, кто едет знакомиться с Ирбитской ярмаркой, с архитектурой и культурой старых российских купеческих городов.

— Когда дети наши подрастают, — вторит мужу Роза Григорьевна, — частичка живой русской культуры остается в них навсегда, и неважно, свяжут они свою жизнь с искусством или изберут профессию, далекую от него.

— Я всегда говорил, — подчеркнул в заключение Петр Капустин, — что самоокупаемость в привычном, денежном эквиваленте у нас невозможна. Окупаемость сельской культуры в другом — в духовности. 

[photo]989[/photo]