Критики предупреждают: такой закон поставит крест на свободной дискуссии и сделает невозможным объективные исторические исследования, то есть попросту убьет науку. По мнению политолога Алексея Чеснакова, предложенные формулировки крайне расплывчаты, что позволит привлекать к ответственности за критические оценки таких действий участников антигитлеровской коалиции, например, как бомбардировки Дрездена или Хиросимы... Пока сей одиозный закон еще не принят и за историческую истину на Руси покамест не сажают — позволю и себе высказаться по данному поводу.

 ...Как замечал великий римский историк Корнелий Тацит, храбрость историка — в том, чтобы говорить правду; но, кроме того, есть еще и нравственный фактор. Русский поэт и мыслитель Владимир Соловьев писал о так называемой «готтентотской морали» — феномене, когда одни и те же действия получают различную нравственную квалификацию в зависимости от того, кто сотворил зло: «мы» или «они». При такой системе ценностных координат запрограммированным становится положение, когда все преступления описываются применительно к «ним», все подвиги — к «нам». А на войне такого «черно-белого кино» не бывает: каждая сторона совершает и акты героизма, и военные преступления. Именно такое положение сложилось вокруг восприятия событий Второй мировой войны. В массовом сознании весь негатив той войны ассоциируется с гитлеровской Германией и ее союзниками. Что совершенно оправданно — страшных преступлений на «той» стороне хватало с переизбытком (!). Но трагическая ядовитость истории – в том, что и противоположная сторона совершала в те годы преступления. Ибо это война!

 Вот характерный трагический пример: преступления против мирного населения стран «оси» в ходе тотальных бомбардировок. Здесь абсолютный приоритет — у авиации Великобритании и США (и сражавшихся в их рядах авиаций многих европейских стран — Польши, Дании, Норвегии, Франции, стран Бенилюкса), но и советская авиация имеет к этому прямое отношение. Первая жертва — города Германии. Масштаб произошедшего ясен из следующего документально засвидетельствованного факта: стратегические бомбардировщики Великобритании и США в годы войны обрушили на города Германии 1 856 000 тонн бомб, тактические — 844 000 тонн; это без подсчета советского авиационного «вклада». В переводе на терминологию ядерного века это — почти триста мегатонн. Если оставить в стороне вопрос о радиации и иметь в виду только тротиловый эквивалент, можно сделать вывод — на Германию в 1940–1945 гг. был обрушен удар, равный 150-300 Хиросимам. Фактически страна оказалась в состоянии, равноценном тому, как если бы по ней был нанесен ядерный удар... Если мы считаем невинными жертвами погибших в результате немецких бомбовых ударов по Роттердаму, Варшаве, Белграду, Ковентри, по советским городам — то, следуя элементарной логике и нормальной человеческой морали, необходимо применить тот же критерий и к жертвам геноцида в небе Германии. А также и Японии — ведь даже в СССР бомбардировки Хиросимы и Нагасаки почитались за вопиющее зло...

Больная тема нашего прошлого — и избиение мирного немецкого населения восточных земель Германии советскими войсками в 1945 году. Стоит поднять эту проблематику перед любой аудиторией, как раздаются реплики: «Так им и надо, они у нас тоже черт знает что творили!». Кому «им»? Женщинам, старикам и детям? Записано в решениях Нюрнбергского трибунала: у преступлений против человечества нет срока давности! Если это так, тогда пришло время склонить головы перед ВСЕМИ невинно убиенными в кровавых катастрофах ХХ века. Перед мертвецами Бухенвальда и ленинградской блокады; перед еврейскими детьми, задыхающимися в газовых камерах Освенцима, и детьми немецкими – невинно убиенными. И такой, единственно достойный человека подход совершенно не противоречит ни патриотизму, ни уважению к истинным героям войны: напротив, он возвышает человека до масштаба общечеловеческого.