В июне 2012 года проанализировать эффективность аутсорсинга призвал Владимир Путин, сказав, что надо либо выявить ее недостатки и совершенствовать, либо убедиться, что она неприменима в российских условиях, и от нее отказаться. В начале года о возможности пересмотра системы аутсорсинга в армии заявлял директор имущественных отношений Минобороны Дмитрий Куракин. Он говорил, что привлечение гражданских организаций к обслуживанию армии не должно быть универсальным решением: не все воинские части для этого подходят. Он заметил также, что аутсорсинговые фирмы оказались аффилированными с Министерством обороны. Просматривалась коррупционная схема «откатов».

Система «гражданского аутсорса» и без учета коррупционных моментов имеет свои плюсы и минусы. Почему изначально армия находилась на самообеспечении, понять легко: автономность — гарантия жизнеспособности. Сегодня в полку картошку чистит баба Маша, все замечательно. Завтра полк спешно переброшен за пятьсот километров. Откажется ехать баба Маша, да и не успеет собраться… И кто почистит картоху на новом месте? Как говорил Суворов: «У солдата слуг нет».

Кроме того, постоянно ожидавшая нападения огромная армия мирного времени и без того висела колоссальным грузом на шее родного народа. Если еще поваров и уборщиц нанимать, это уж совсем было бы. С другой стороны, бившим баклуши в ожидании нападения НАТО солдатикам почему бы за собой самим не поухаживать?

Сегодня, однако, ситуация радикально поменялась. Воинская профессия существенно усложнилась. Годичной службы юноше с трудом хватает для овладения азами мастерства, а контрактники должны непрерывно оттачивать мастерство. Отвлекать тех и других на бытовые задачи — это означает ради экономии пожертвовать боеспособностью армии.

А что касается вопроса «Да как же воевать с гражданскими уборщиками и поварами?» — давайте обратимся к иностранному опыту. Они ведь как-то воюют. Им как раз кажется дикой мысль, что солдат, вернувшийся с боевого задания и падающий с ног от усталости, должен сесть и начистить картошки. Ну, или мыть пол вместо тактических занятий.

Правда, здесь встает все тот же вопрос, как и вообще с контрактной армией, — чтобы копировать иностранные образцы, надо иметь такой же материальный базис. Когда этого базиса нет, задачу обороны страны приходится решать так, как мы и делали веками: собирать людей на ратный труд не деньгами (их нет), а принудительно. Пусть они стоят в строю, а заодно еще и обслуживают себя, потому что на слуг для них денег тоже нет. Кстати, в советские времена не редкостью были свинофермы при воинских частях: солдаты себе не только варили еду, но и предварительно ее выращивали… поскольку денег на закупки продовольствия тоже не хватало!

Пореформенная Россия стала от этой схемы уходить, радикально сократив срок срочной службы. Возможно, это была ошибка — ведь экономического базиса у нас пока так и не появилось. Аутсорсеры, контрактники — все это, если разобраться, «жизнь не по средствам».

Но и по-старому, как уже говорилось, жить не получится. Срочники — «вымирающая порода», потому что на современном поле боя мальчик с полугодовой подготовкой ничего не сделает и погибнет без толку. Причем неважно, что это за поле — схватка с профессионалами-морпехами армии НАТО или с террористами, которые недостаток выучки компенсируют высочайшим моральным духом.

Но профессионала не заставишь мыть пол. Держать на поварской должности контрактника вместо гражданского — это существенная переплата.

В итоге мы получаем грустный вывод: современную армию, способную отвечать на те вызовы, которые эпоха ставит перед Российской армией, может себе позволить только богатая страна. Россия нищая защищаться не сможет.

Остается, конечно, вопрос коррупции. Но бороться с ней запретом аутсорсеров — занятие весьма странное. Можно вообще ассигнования на армию прекратить, чтобы их не растаскивали. Судя по тому, что мы узнаем о Минобороне времен Сердюкова, бороться с расхитителями было бы не так уж и сложно: достаточно просто следить, чтобы у чиновников не появлялись пятнадцатикомнатные квартиры.  

В Минобороны поговаривают, что следует привлечь к аутсорсингу тех, кто выбрал альтернативную службу. Но, во-первых, таких ребят немного, а во-вторых, взаимоотношения в казарме между «срочниками» и «альтернативщиками» могут начаться с подначек о том, «что мои бутсы короче твоих ботиночек на два года», а закончиться банальным мордобоем. Ни одному офицеру ЧП в его подразделении не нужно.

«Передача несвойственных Министерству обороны функций — это абсолютно оправданное решение», — говорил в феврале этого года Сергей Шойгу. Но модернизацию системы, созданной его предшественником, он все-таки начнет.

КОММЕНТАРИИ

Председатель Екатеринбургского городского совета ветеранов, полковник в отставке Федор ЛЕДЕРЕР:

— Да что вы говорите! Правда?! Обе руки поднимаю «за». Но обязательно нужно оценить, от каких именно услуг можно отказаться, чтобы не нарушить организацию деятельности тыловых служб в армии и одновременно не отвлекать солдат от боевой подготовки.

Руководитель пресс-службы ЦВО полковник Ярослав РОЩУПКИН:

— Ни о каком кардинальном изменении общей политики в вопросах бытового обеспечения военнослужащих говорить не нужно. Скорее, речь о корректировке отдельных и очень незначительных моментов. Например, о вопросах организации питания военнослужащих в боевых и полевых условиях, о вопросах привлечения аутсорсинговых предприятий для уборки административных помещений в воинских частях, таких как кинозал или штаб, и еще ряде подобных моментов. Если оценить ситуацию в целом, то изменения в системе будут очень незначительные.