Harlem Shake — это целое движение по всему миру: когда группа людей собирается, устраивает «танцевальный дебош», снимает происходящее, а после выкладывает  ролик в YouTube. В Австралии группу шахтеров уволили после того, как они станцевали Harlem Shake в забое, а в США студенты устроили  танец в салоне летящего самолета, что вызвало вопросы управления гражданской авиации США.

И все бы ничего, если бы в Краснотурьинске молодые люди не избрали местом для пляски мемориал. Танцевали кто во что горазд: на кадрах видно, как один надел на голову штаны, другой извивается в неприличной позе и т. д. Естественно, это моментально вызвало бурю возмущения среди ветеранов и просто горожан. Дело дошло до полиции. Через пару дней имена «героев» стали известны. Восемь «танцоров» — все жители Краснотурьинска в возрасте 20—24 лет, среди них есть диджей, плавильщик и даже культорганизатор из местного клуба. Сами молодые люди не видят в затее ничего страшного. По их словам, они просто намеревались станцевать  и послать ролик своему другу в армию. В городе считают акцию возмутительной, кощунственной и ломают голову над тем, «что это за поколение» и что стоит за мотивом поведения сегодняшних молодых  людей, посягающих на святыни. С этими вопросами мы обратились к Георгию Амусину, главе Ассоциации психологов и психиатров Свердловской области.

— Надо заметить, что молодые люди танцевали не возле мемориала,  павшим в годы Великой Отечественной, а на памятном месте солдат-срочников. То есть по сути таких же, как они, молодых ребят. Не скажу, что это их оправдывает, но, согласитесь, это несколько меняет дело. Возможно, они  видят этих ребят  такими же веселыми и бесшабашными, как они сами.

А вообще, это примета времени: я ни во что не верю и хочу, чтобы об этом узнали все. Отрицание всего и вся, как правило, стоит за подобными акциями, когда молодые люди идут и оскверняют, скажем, памятные места или чьи-то святыни. Чаще эти акции направлены не против кого-то конкретно, не против ветеранов или погибших — они служат отрицанием вообще тех ценностей жизни, которые нас окружают. Да, мы живем во времена пусть и сытые, но безнравственные. Ценности утрачены. Это  упрек системе воспитания — люди, особенно молодые, не понимают в принципе, во что верить, что им почитать. И знаете, для того чтобы эти ценности появились, с молодыми нужно для начала заговорить на понятном для них языке. У нас же часто этот простой, доверительный разговор заменяется патриотическим пафосом, который к реальной жизни не имеет отношения и часто вместо воспитательного момента вызывает понятное отторжение.