И, знаете, это подтверждается.

Не далее чем в минувшую пятницу журналисты определенного круга бомбардировали президента вопросами о судьбах ряда людей, ныне отбывающих тюремные сроки. И гордо поглядывали на коллег: вот вы все про какие-то высокие материи спрашиваете, мишуру и глупости, а мы — гуманисты. Мы рубимся за конкретных людей, которые вполне могут расстаться с жизнью, известно же, какой ужас в российских застенках.

Прошло два дня. Всего два.

Почти сто конкретных людей не «могут расстаться», а расстались с жизнью в адлерской авиакатастрофе. Но человеколюбие журналистов упомянутого круга куда-то делось. Они либо молчат, либо спешат признаться в своей радости. Либо назидают нам, что реакция «нормального, здорового» человека на трагедию должна быть двойственной. Не только скорбь, но и ликование.

Дело, конечно, не в том, что «вчера была среда, сегодня понедельник». Просто тогда и сейчас люди были именно разных сортов. В ту же пятницу свободолюбивые журналисты не брали ведь под крыло каких-нибудь убийц или насильников. И даже посаженных за махинации бизнесменов не брали. Предмет их любви — шпионы. Например, Оксана Севастиди, которая в 2008 году сообщала о передвижениях железнодорожных составов с военной техникой через Сочи своему знакомому в Грузию, являвшемуся сотрудником органов безопасности этой страны. С тем, что она это делала, они не спорят. Но они искренне убеждены, что наказывать за борьбу с Россией неправильно, нельзя. Они вступаются не просто за человека, а за «своего», за соратника. Сложно представить, чтобы они аналогично потребовали милосердия для какого-нибудь осужденного в Грузии российского агента.

Погибшие же в воскресенье для них явно чужие. Пусть не солдаты, но так или иначе причастные к российским действиям в Сирии. Даже «доктор Лиза», которая спасала сирийских детей. Любой «либерал» вам сразу скажет, что нельзя русским спасать детей где-то за рубежом. Это право, это привилегия настоящей сверхдержавы типа США или Франции, и нечего нам путаться у них под ногами. Мало того, Елизавета Глинка незадолго до этого спасала детей в Донбассе. «Ватникам помогала», — шипят просвещенные журналисты.

Все это ничуть не удивляет. Гражданская война, очередная русская смута, где одни за Минина, а другие за поляков, началась не на прошлой неделе. Идейные расхождения неотвратимо переходят в эмоции, в человеческое неприятие. Сегодня они радуются смерти своих врагов. Как бы завтра не начали убивать сами.