Его мать, Ирина Гонорская, уроженка Владивостока, вышла замуж за графа Андрея Владимировича Мусина-Пушкина — уже во Франции. Там же, в городке Рив, родился их сын Андрей. В основе экспозиции — фотографии, документы из семейного архива Мусиных-Пушкиных. Процентов 20 экспозиции имеют отношение к другим обитателям французского Рива.

Проект создан при активной поддержке центра французского языка и культуры «Альянс Франсез Екатеринбург». Его директор Лилия Селезнева встретилась с графом Мусиным-Пушкиным примерно год назад, тогда же и родилась идея сделать подобный международный выставочный проект. Граф Мусин-Пушкин — очаровательный пожилой джентльмен, исполненный как буржуазного лоска, так и естественности, искренности и самоиронии. Первым делом он извинился за свой русский «с ривским акцентом». Хотя дай бог каждому говорить на иностранном столь же живописно, если родился и жил в стране, где говорят на другом языке. Впрочем, русские эмигранты, а затем и их потомки сохраняли русский язык и русские традиции сознательно. Более того, предок графа Андрея Андреевича открыл для России и мира «Слово о полку Игореве». Дело было аккурат в 1800 году.

Граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин — археограф, историк, собиратель русских рукописей и древностей, 11-й обер-прокурор Святейшего правительствующего синода, действительный тайный советник, управляющий корпусом чужестранных единоверцев. В 1791-м граф приобрел часть архива Крекшина. Помимо интереснейших документов царствования Петра I, в том числе собственноручных его записок, в нем оказались и древнерусские манускрипты — летопись князя Кривоборского, патриарха Никона, правленная тем собственноручно, летопись с примечаниями Татищева (одного из основателей Екатеринбурга). Позже в коллекцию Мусина-Пушкина влилась большая часть книг и рукописей историка Василия Никитича Татищева. Среди старинных документов, полученных Мусиным-Пушкиным благодаря знакомству с архиепископом Арсением (Верещагиным), с 1787 года возглавлявшим Ярославскую епархию, оказалось и «Слово о полку Игореве». Хранилось оно в ризнице соборного храма упраздненного Спасо-Ярославского монастыря. Находка и публикация уникального памятника древнерусской литературы принесли коллекционеру мировую известность. Увы, почти вся коллекция графа погибла в пожаре 1812 года. За исключением некоторых раздаренных вещей…

Желание организовать выставку происходит от настоящей любви к Родине. Выставка «Оржер — замок русских. Изгнанники России во французском городе Рив» — документальное свидетельство жизни наших соотечественников в изгнании на протяжении десятков лет. Материалы, представленные на выставке, унаследованы Андреем Андреевичем, в свою очередь, от его родителей и бабушек-дедушек. Он и сам жил в замке, будучи ребенком. Андреем его нарекли в честь отца, погибшего во Вторую мировую. Мальчика воспитывал дед. Именно он дал юному графу понять, что значит честь, долг, вера и любовь к Родине.

Что касается самого Оржера, то это настоящий замок, не самый огромный, но с настоящей башенкой и узкими окнами, на берегу пруда, в окружении парка. Год постройки — примерно 1912-й. Именно тогда некий француз унаследовал крупную сумму денег и приступил к строительству. Однако началась Первая мировая война, и француз обанкротился, продал постройку. Владельцы завода неподалеку предложили русским рабочим, бывшим царским офицерам, использовать замок в качестве жилья. Тут, разумеется, были залы и даже церковь с приходом. Среди прихожан были, например, Бунин и Стравинский… По сути, замок был большой коммунальной квартирой без особых удобств. 

Обитатели ее отгородились от мира большими стенами, французы понятия не имели, что происходит внутри. — И хорошо. — говорит Андрей Андреевич. — Поскольку русские фактически сидели на чемоданах, готовились ехать воевать с коммунизмом. Когда началась Вторая мировая, многие молодые обитатели замка покончили жизнь самоубийством, ибо потеряли надежду вернуться на родину. Представляете, насколько морально тяжело, когда вы знаете, что вернуться на родину не сможете никогда? — совершенно серьезно вопрошает граф. 

У русских обитателей замка действительно было мало денег. Когда они только приехали и начали работать на заводе, на работу ходили строем и почти одинаково одетые, будто в форме. Бывшие офицеры... Директор завода выдал им денег, и они купили себе в лавке по темному костюму, белой рубашке, и галстуку с башмаками. Когда эта ватага выходила в город, французы взирали на них с удивлением, а женщины – влюблялись. Настолько они были хороши…

— Я в замок попал уже в 50-е, — говорит граф. — Большинство русских его обитателей к тому времени разъехались, там оставалось, может быть, человек 20—30. И еще приход. Сюда по-прежнему наведывались православные из Гренобля и Лиона. Мне было лет 10, помню, мы отмечали Пасху. Ходили с песнопениями вокруг замка после всенощной, которую служил священник из Гренобля. Будили птиц до времени. Женщины в это время готовили куличи и пасху. Мужчины играли в городки... Да, мы потеряли Родину, но старались хранить ее традиции…

К фамилии Пушкин в России отношение особое, и, конечно, невозможно было не спросить, имеют ли отношение Мусины-Пушкины к нашему великому поэту. Оказалось, предки у них все же общие. Граф Андрей Андреевич — двеннадцатиюродный внучатый племянник солнца русской поэзии. "Пушкин у нас часто столовался"  - запросто говорит Андрей Андреевич. В 15-м веке роды Пушкиных и Мусных-Пушкиных разошлись. Хотя бабушка Натальи Гончаровой была Мусиной-Пушкиной. По вечерам дед читал маленькому графу Андрею «Дубровского».

Что же происходит с замком в Риве сейчас? Чтобы попасть туда, требуется специальное разрешение мэра. По сути, прекрасный старинный замок — как чемодан без ручки, который и бросить жалко, и нести — тяжело. Одно время внутри жили бомжи, затем их прогнали, и замок закрыли на клюшку. Сейчас город просто не знает, что с ним делать. Задумали было создать медиатеку, но проект обошелся бы в 8 млн евро. Разрушить замок тоже дело недешевое — около миллиона евро. Между тем замок располагается вблизи от многочисленных лыжных курортов, километрах в 30-ти. «Можно поехать с утра и к вечеру вернуться обратно», — рассказывает Андрей Андреевич. И вообще, стоимость замка совсем небольшая — порядка 400 тысяч евро.

— Его можно получить почти даром, только обустроить потом, — делится граф Мусин-Пушкин. Чем, казалось бы, не дело для наших олигархов? Дело-то ведь хорошее, благородное. При должном подходе, учитывая старину и лыжные курорты рядом — вполне прибыльное…

Выставка «Оржер — замок русских. Изгнанники России во французском городе Рив» уже демонстрировалась в Москве, Париже и Рыбинске. Почему следующим местом проведения стал Екатеринбург? Здесь расстреляли царскую семью. Среди убитых был и лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин. Его дочь жила в Тобольске. Ей не дозволили поехать вслед за отцом в Екатеринбург и тем самым — спасли жизнь. Дочь Боткина как раз и положила начало русской колонии в Риве.

Граф Андрей Андреевич признался, что очень надеется встретиться со своими уральскими родственниками. Одна из сестер во Владивостоке вышла замуж за Николая Николаевича Ионова, чьи потомки оказались впоследствии на Урале. И точно, на выходе у гардероба сидела скромная женщина, оказавшаяся Надеждой Вадимовной Ионовой. С внуком Володей. Ее дедушка Николай Николаевич Ионов служил во Владивостоке, там родился и ее отец. Фамилия же бабушки — Гонорская. Ровно такая же, как у матери графа Мусина-Пушкина — Ирины… 

[photo300]4486[/photo300]

Афиша выставки, которая работает в Екатеринбурге.

Фото Алины ШЕШЕНЯ.