Общее дело
Недавно мне спустя тридцать лет вспомнился вдруг эпизод из школьной жизни. Обсуждали один недружный класс, и кто-то сказал «Надо им дело общее придумать». Вспомнил я это, когда по телевизору шли новости про закон о российской нации. Сам по себе закон абсолютно своевременный, потому что Россия разваливается, но не наяву, а в умах людей.
Юридически, к примеру, Дальний Восток по-прежнему часть страны, но его жители абсолютно чужие для остальной страны.
Вот только как сшить это расползающееся лоскутное одеяло, закон вряд ли объяснит. В последние три десятилетия россияне увлеченно играют в национальные идентичности, совсем так, как это было описано в одной миниатюре Жванецкого конца 1980-х: «Мы башкиры. Мы вспомнили, что кочевники мы». Подобным занялись, потому что это свежо и модно, потому что раньше это запрещали. Кроме того, новообретенная («вспомненная») общность заменяет людям крепкие общности, ушедшие из их жизни, — большую семью, трудовой коллектив, коммуналку или дружный двор многоэтажки.
Граждан России моментально унесло куда-то в прошлое, потому что именно там принято искать национальные идентичности. Игра моментально стала серьезной. То, что рафинированным интеллектуалам умилительно виделось как повышение культуры, стало быстро приводить к выбитым зубам, если припозднившийся юноша на улице нарвался на ровесников «не своей» национальности. Или к душевным трагедиям, когда женщина слышит от возлюбленного: «Я должен жениться на татарке, у нас так принято».
Но, собственно, и это по большей части танцы ряженых. Настоящая забота современных россиян — забота о благополучии себя и своих близких. И вот это разделяет нас гораздо сильнее, чем различия в крое национальных кафтанов или в именах богов. Люди могут героически защищать общую нищету, что убедительно показала советская история. А история Запада показывает, что люди могут вместе сражаться за достаток каждого. Проблема в том, что от общей нищеты к достатку каждого — дорога весьма продолжительная, на протяжении которой людям нечего защищать сообща. Никто не станет сражаться за совокупность персональных неудач. Каждому будет казаться, что неудача только у него, у других же все в порядке, и класть голову за их процветание ему резона нет.
Нам действительно нужно общее дело. Но есть важное уточнение — такое дело, которым бы загорелись если не все, то большинство из ста сорока миллионов жителей России. Предложения, как говорится, принимаются.
