С инициативой устраивать перерыв где-то с 12 до 15 часов он выступает уже второй раз, впервые сказав об этом в 2010 году. Но еще раньше — в 2007 году — подобную идею озвучил вездесущий Владимир Жириновский. Лидер ЛДПР обратился к тогдашнему премьеру Михаилу Фрадкову с предложением удлинить обеденный перерыв в те дни, когда температура на большей части территории страны будет подниматься выше 25 градусов. Сиеста в середине дня позволяет людям избежать проблем со здоровьем, а также повысить эффективность труда», — уверял Жириновский.

Кстати, и Онищенко делает упор на то, что сиеста повысит производительность труда. Что, впрочем, не подтверждается опытом тех стран, где длительный послеобеденный отдых является давней традицией. В Европе это, прежде всего, Испания и Греция, которые в настоящий момент все глубже погружаются в пучину кризиса. Из-за них может даже произойти развал еврозоны. И, к слову, в той же Испании от сиесты начинают отказываться. Так, в июле 2012 г. магазинам площадью больше 300 кв. м было разрешено отказаться от перерыва с 14.00 до 16.00 с целью работать на 25% в неделю дольше. Данной мерой испанское правительство рассчитывает не только поднять падающие розничные продажи, но и создать 20 500 новых рабочих мест.

В то время как у нас не прекращаются попытки узаконить сиесту. В ответ на призыв Г. Онищенко  с законодательной инициативой в 2010 году выступил депутат Госдумы РФ Иван Саввиди. Суть новации во внесении в Трудовой кодекс РФ поправок, которые бы гарантировали работникам специальные перерывы в случае «достижения аномально высокой температуры воздуха, создающей угрозу жизни или здоровью человека». Но в любом случае перерыв не должен превышать пяти часов.

Что, кстати, тогда вызвало положительную реакцию у многих парламентариев. «То, что сказал Геннадий Онищенко, — это мудрая вещь, потому что во всех странах, где есть дневная жара, есть действительно период сиесты, т. е. удлиненного обеденного отдыха примерно на 2—3 часа, этот отдых — самое жаркое время, — заявил зампредседателя думского комитета по здравоохранению Сергей Колесников. — Это снижает нагрузку на сердечно-сосудистую систему, и резко снижается риск как инфарктов, так и инсультов и особенно, естественно, солнечных ударов, т. е. теплового шока так называемого».

И хоть законопроект не прошел, многочисленные сторонники сиесты с этим не смирились. Так что  если жаркие годы для нашей страны станут нормой, то не исключено и проведение референдума. Что чуть было не осуществилось в Венгрии в 2007 году. А во Франции минздрав предложил внести в Трудовой кодекс положение о получасовом  послеобеденном сне.

Но есть и противники длительного расслабления после обеда. В частности, научный руководитель Центра исследований модернизации Дмитрий Травин считает, что, говоря о сиесте по-российски, глава Роспотребнадзора демонстрирует полное непонимание отечественных реалий. «Интересно узнать, как практически видит Онищенко это в нашей ситуации. Несчастный человек, который всю ночь плохо спал из-за духоты и под утро, когда появилась небольшая прохлада, может хоть чуть-чуть подремать, — он должен вскочить в 6 утра, если не раньше, и нестись на работу. Рабочий день ведь начинался бы в 9 утра или даже раньше. Так вот, он должен работать до 12 часов, затем в 12 часов ему говорят: у тебя большой перерыв, 3-часовой. Что делать? Доехать до дома невозможно, ты не успеешь вернуться из-за пробок. То есть нужно торчать на работе, в помещении, не оборудованном кондиционерами, и отдыхать». А если кондиционер и есть, то сам же Онищенко предупреждает об опасностях, которые исходят от использования этого аппарата.

К тому же главный санитарный врач не учитывает еще одной нашей национальной особенности. Если и в нынешний короткий обеденный перерыв кое-кто успевает принять на грудь, то что же будет, когда это время будет растянуто до трех часов? Боюсь, многие одним только пивом не ограничатся. И с привычкой пить до упора это может завести далеко.

В то же время восьмичасовой рабочий день никто не отменял. И если к ним прибавить еще и время на сиесту, это где-то три часа, то, значит, на работу нужно прийти в 9 часов, а уйти в 20.00. И как это совместить с тем, что работающим родителям нужно забирать детей из детсада, а школьников младших классов встречать после учебы? И что вы будете успевать, если пять дней в неделю будете появляться дома близко к 9 часам вечера? Потому не случайно те, кто поддержал сиесту, а их оказалось подавляющее большинство, специально оговорили, что удлиненный послеобеденный отдых должен включаться в рабочее время и оплачиваться. На что работодатели, естественно, не соглашаются.

Они предпочитают менее затратные послабления, в частности, отменяя дресс-код. Так, пристрастные к внешнему виду своих сотрудников банки в жару позволяют персоналу вольности в одежде. Например, во Внешторгбанке разрешено не надевать пиджаки и галстуки и ходить только в рубашках, а женщинам — носить платья и блузки с короткими рукавами. Впервые из-за аномальной жары Федеральная служба охраны приняла решение не проводить развод конных и пеших караулов в Кремле. Как объяснили в ФСО, устройство такого мероприятия при столь высоких температурах может представлять угрозу для здоровья всех участников церемонии.

Я бы еще обратил внимание на то, что Онищенко обращается к работодателям белого сектора экономики, где все по правилам и в соответствии с Трудовым кодексом. Тогда как у нас с каждым годом растет теневой рынок труда. В нерегулируемом и ненаблюдаемом секторе работает, по расчетам Центра трудовых исследований Высшей школы экономики, почти 22 млн человек — порядка 30% занятых. И не удивительно, что в 2010 году, когда Онищенко заговорил о сиесте, к нему прислушалось лишь 2% работодателей, а еще 4% обещали подумать об изменении рабочего графика в связи с жарой. Тогда как 79% проигнорировали этот призыв. И, как всегда, отмолчались профсоюзы.

Симптоматично, что господин Онищенко вновь заговорил о сиесте в преддверии второй волны кризиса. А специфика российского рынка труда в том, что он реагирует на кризис не как во всем мире — сокращением рабочих мест, а уменьшением зарплаты и рабочих часов. Чему способствует и строгое трудовое законодательство, да и общественное мнение за то, чтобы не увольнять. Вот почему у нас так много «работающих бедных». Разумеется, и власти нравится, когда статистика безработицы не пугает. Да и работодатели, как показал проведенный Институтом экономической политики опрос, придерживаются общего тренда: увольнять готовы только четверть опрошенных, сокращать зарплату — 65%, а в неоплачиваемые отпуска отправят работников 23%.

Исходя из чего, введение сиесты стало бы еще одним инструментом консервации количества рабочих мест. Если продлить обеденный перерыв, но не увеличивать рабочий день, мы получим что-то вроде небольшого ежедневного и неоплачиваемого отпуска. И это не попадает в официальную статистику, в которой учитывается число людей в неоплачиваемом отпуске или работающих неполный рабочий день. И этот показатель характеризует скрытую безработицу. Тогда как сиеста не портит статистику.