Вопрос, что и говорить, очень непростой. Состояние здоровья контингента российской пенитенциарной системы внушает большие опасения. По словам Александра Панькова, временно исполняющего обязанности начальника медико-санитарной части № 66 ФСИН, в нашем регионе сейчас насчитывается 32 тысячи заключенных и подследственных. Из них 1,5 тысячи больны активным туберкулезом, почти 5 тысяч ВИЧ-инфицированы, около 1200 больны наркоманией. 173 заключенных скончались в области за первые 8 месяцев 2016 года.

Законодательством предусмотрена возможность досрочного освобождения заключенных, которые по состоянию здоровья не могут отбывать наказание в колонии. В 2016 году из областных учреждений ГУФСИН было выпущено 30 таких человек. Но зачастую тяжело или смертельно больного невозможно выпустить даже при отсутствии возражений со стороны сотрудников ГУФСИН или суда — за освободившимся больным должен кто-то ухаживать, а родственники зачастую отказываются это делать.

— Свердловский ГУФСИН считает создание хосписа целесообразным, — отметил заместитель председателя областной Общественной палаты Владимир Винницкий. — Значит, нужно обратиться в правительство Свердловской области — ведь скоро будет обсуждаться бюджет на 2017 год, надо просить финансирование.

Но проблема строительства хосписа заключается не только в деньгах.

— Минздрав обычно взаимодействует с системой исполнения наказаний только на этапе освобождения заключенных, — говорит начальник отдела специализированной медицинской помощи свердловского Минздрава Елена Малявина. — Хоспис для смертельно больных должен относиться не к ГУФСИН, а, скорее всего, к каким-то социальным структурам. Освободившихся «отказников» тоже можно приписывать к учреждениям областного министерства социальной политики.

— Многим неизлечимо больным не удается предоставить социальную помощь из-за их заболеваний, — возражает заместитель начальника отдела технологий социального обслуживания граждан (министерство социальной политики области) Александр Брылин. — Согласно закону, ряд заболеваний, имеющихся у граждан, не позволяет им получать социальную помощь. Среди таких заболеваний — некоторые стадии рака, туберкулез, эпилепсия и другие. Многие осужденные подвержены именно этим заболеваниям.

Создание хосписа лежит в сфере интересов как минимум трех ведомств — ГУФСИН, Минздрава и министерства социальной политики. Хоспис — не дракон, он не может быть трехглавым, а учреждение не может быть межведомственным, оно должно иметь одного хозяина.

Проблема тяжелобольных в местах лишения свободы осложняется с разных сторон.

— Очень часто прокуратура возражает против освобождения больных из мест лишения свободы, даже если судьи не препятствуют этому, — поясняет член свердловской Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Ольга Дианова. — Прокуроры зачастую так и говорят: «Мы обжалуем освобождение такого-то заключенного».

Еще одну грань проблемы раскрыл член Общественной палаты Свердловской области Андрей Кузьмин.

— Все эти заболевания — туберкулез, ВИЧ, наркомания — являются социальными, — уверен общественник. — Лица, имеющие эти болезни, чаще всего выходцы из неблагополучной среды. Если мы будем гуманизировать наказания и освобождать смертельно больных осужденных, то необходимо учитывать и негативные последствия такого шага — например, вероятность возникновения эпидемий. Нужно беспокоиться не только о больных, но и о здоровых.

Итак, споров вокруг хосписа будет еще немало. Но процесс идет — в ближайшее время Общественная палата вынесет резолюцию о том, что рекомендует областному министерству здравоохранения начать работу по созданию хосписа для тяжелобольных осужденных.