Как пишут «Известия», план подготовила комиссия по миграции Совета по межнациональным отношениям при президенте. Председатель комиссии Асламбек Паскачев заявил, что необходима программа массового перемещения граждан из регионов с избытком трудовых ресурсов в места, где их не хватает. По его мнению, первые кандидаты на переселение — жители некоторых регионов Центральной России, Южного федерального округа и Северного Кавказа. На юге России проживает от 500 тысяч до 1 млн трудоспособных людей, готовых к переезду, считает Паскачев. По его словам, привлечь специалистов из юго-западных регионов страны помогут льготные ссуды на приобретение жилья, «подъемные», повышенные зарплаты, обучение по востребованным специальностям, развитие инфраструктуры.

Между тем директор Института демографии НИУ ВШЭ Анатолий Вишневский считает идею «колонизации» Дальнего Востока и Сибири труднореализуемой в силу объективных причин. «Представьте: вы живете в горах Кавказа, а должны поехать в Сибирь. Человек же все взвешивает. Даже если поедет, пару лет пробудет, увидит, что холодно, и уедет», — пояснил он и призвал «более серьезно» подойти к решению проблемы заселения и освоения территорий. Начальник сектора демографии РИСИ Игорь Белобородов также не поддерживает программу массового переселения, объясняя свою точку зрения рисками подобной программы. «К примеру, возьмем мы 10% населения юга страны и переселим на Дальний Восток. Как они интегрируются в эти регионы со своими житейскими практиками? Ждут ли их там? Это крайне опасно делать», — пояснил он, указав в том числе и на риск роста преступности среди таких переселенцев.

Эмоционально понять посыл инициаторов проекта, конечно, можно. Ибо проблема демографической диспропорции между территориями страны общеизвестна и стоит довольно остро. Для этого достаточно взглянуть на карту. Европейская часть, до Урала включительно, относительно густозаселенная, города расположены близко друг к другу, транспортная сеть развита, она «опутывает» Восточно-Европейскую равнину и прилегающие горные районы. Да и климат вполне благоприятный. Умеренно континентальный — от Москвы до Поволжья и Кавказа, морской — на Северо-Западе, континентальный — где-то ближе к Пермскому краю… Но стоит пересечь Урал и оказаться в Сибири, а географически и климатически Сибирь начинается уже в Богдановиче, Алапаевске и Туринске, — и мы попадаем уже в другое измерение. Климат — резко континентальный, что зимой ощущается особенно остро. Эти земли считаются условно годными для проживания. Расстояния между городами — огромные, если сравнивать с центром и югом. Прибавьте сюда стоимость железнодорожных и авиабилетов. Отсюда и низкая заселенность этих территорий. В Амурской области, по статистике, живет один человек на квадратный километр. На Дальнем Востоке ощутимы все прелести муссонного климата: тайфуны, цунами, наводнения. И транспортную сеть явно не назовешь развитой. Выстроил Витте Транссиб, протянули при Брежневе БАМ, и на этом все. Львиная доля перевозок — по воздуху, речной флот на великих сибирских реках в довольно тяжелом состоянии.

Но если бы все определялось только природно-климатическими факторами. Цена вопроса пока не обозначена, но даже по самым скромным прикидкам, «прайс» на реализацию идеи может оказаться просто фантастическим. Где взять средства на эти самые «подъемные»? Откуда возьмутся льготы и преференции? Наконец, главное — где будут жить и работать переселенцы? Что, в Сибири и на Дальнем Востоке избыток свободных мест? Там построены новые предприятия, на которых некому работать? Напротив, общеизвестно, что Дальний Восток сегодня в экономическом отношении находится в тяжелом состоянии. И фантастика представлять, что его ринутся поднимать люди с юга и Кавказа, жить в землянках и на какие-то неведомые средства строить на пустующих землях новые заводы и фабрики. Или это не приходило в головы инициаторам проекта? Они полагали, что люди высадятся в чистом поле, как в столыпинские времена? Наконец, если бы на этих территориях работали мощные заводы, то и не опустели бы эти земли. Люди сами потянулись бы туда. И не надо было городить огороды с проектами переселения. Экономический фактор сработал бы автоматически.

Наконец, если присмотреться, из каких именно регионов господин Асламбек Паскачев собирается переселять людей. Что такое Южный федеральный округ и Северный Кавказ, кто там живет и носителем какой ментальности является — объяснять не надо. В случае реализации плана переселения — конфликты на местах запрограммированы.

Впрочем, 99 из 100 процентов, что заявленный проект разделит участь множества подобных «прожектов» — останется на бумаге или утонет в бесконечных потугах «согласовать и увязать». Это нас и спасает…

Районы Сибири и Дальнего Востока в российской истории неоднократно привлекали внимание политиков и реформаторов. Первый русский колонизационный проект возник еще в 1752 г. в царствование императрицы Елизаветы Петровны, инициатором его был француз де Лафон. Он предложил склонить к переселению в Россию своих единоверцев, обещая им наряду с полной религиозной свободой различные пособия и льготы.

По такому же сценарию впоследствии князь Г. Потемкин осуществил свой знаменитый колонизационный проект по заселению бывшего «Дикого поля». Он пригласил на пустующие земли всех желающих из сопредельной Европы — от немцев до греков, армян и сербов. В этом ключе рассуждали и декабристы: «Русская правда» П. Пестеля предполагала массовое переселение освобожденных крестьян в качестве колонистов в Южную Сибирь — после отмены крепостного права, чтобы убить двух зайцев — и помещиков не раскулачивать, и мужиков не оставлять в безземельной нищете и в перенаселенной европейской части страны. Аналогичные идеи — только применительно к Кавказу — вынашивал и генерал Иван Бурцев, герой русско-турецкой войны 1828 — 1829 гг.

Наконец, столыпинский проект. Успешное проведение столыпинского эксперимента стало возможным благодаря тому, что государство бросило чуть ли не все силы на организацию создания режима благоприятствования переселенцам — от предоставления транспорта до ссуд в местах прибытия. Но надо сказать, и во время столыпинского переселения было далеко не все гладко. Да, переселенцы, прибыв в Сибирь и на Дальний Восток, рьяно взялись за дело, в считанные годы превратились в «крепких хозяев» — но при этом оказались в состоянии культурно-субэтнического конфликта с местными «чалдонами». Местами он начал перерастать в поножовщину, с убийствами и поджогами, — а спустя несколько лет стал катализатором гражданской войны в Сибири, где «чалдоны» поддержали Колчака, а «столыпинцы» — красных. К слову, значительная часть переселенцев вернулись обратно в центральные области России.