«Вилы» — это переиздание книги 2012 года «Увидеть русский бунт», тогда она вышла только в дорогом альбомном формате и не дошла до массового читателя.

— Хочется развеять привычное заблуждение о пугачевщине, о которой сегодня в общих чертах известно каждому школьнику, — отмечает продюсер писателя Юлия Зайцева. — Из книги вы узнаете, что привычные нам всем «крестьяне с вилами» на самом деле были организованным многотысячным войском с конницей, артиллерией, собственной военной промышленностью и даже солидной пиар-поддержкой. Вы удивитесь, что пугачевцы — не солидные пожилые мужики с бородами, какими мы помним их с детства, а люди молодые: Пугачеву во время бунта исполнилось 32, а Салавату Юлаеву — 18». К слову, Роман Иванова «Ненастье» о бывшем афганце, ограбившем инкассаторов, является одним из четырех претендентов на звание лауреата премии «Книга года». Имя победителя должно быть объявлено в ходе работы книжной ярмарки.

…Алексей Иванов — настоящий феномен, поскольку его прорыв в большую литературу прошел в совершенно нестандартной стилистике. Российский писатель, лауреат премий имени Д. Н. Мамина-Сибиряка, П. П. Бажова, премий «Эврика!» (2004), «Старт» (2004), «Книга года» (2006) и «Портал» (2006), премии «Ясная Поляна» — родился в 1969 году в Горьком (Нижний Новгород), в семье инженеров-кораблестроителей. В 1971 году переехал в Пермь. В 1987-м после окончания школы поступил в Уральский государственный университет на факультет журналистики, но проучился там всего лишь год. Этого времени хватило понять, что журналист — не писатель. А на писателей недавних школьников пока что нигде не учат... В 1990 году перепоступил в УрГУ заново — на факультет искусствоведения и культурологии, который успешно окончил в 1996 году, защитив диплом по искусствоведению. Дебютная публикация — фантастическая повесть «Охота на «Большую Медведицу» — состоялась в 1990 году в журнале «Уральский следопыт» (Свердловск). Вернувшись в Пермь, Алексей Иванов сменил немало профессий, на дворе были «лихие девяностые»: работал сторожем, школьным учителем, журналистом, преподавателем университета, а также гидом-проводником в турфирме, что привело его к увлечению краеведением. Вернулся в литературу и стал известен благодаря роману «Сердце Пармы», в процессе работы над которым писатель организовал детский художественный краеведческий музей.

Это, так сказать, «внешняя канва». Но она мало объясняет и секрет вертикального взлета уральского писателя, в короткий срок ставшего едва ли не живым классиком современной отечественной словесности, и особый характер интереса к его творчеству — носящий не только эстетическую, но и социальную подоплеку. По точному замечанию критики, «Алексей Иванов — чуть ли не единственный современный литератор, который сумел спокойно выйти из числа «молодых писателей» и стать просто писателем. В молодых у нас ходят, пока не достигнут рубежа в полвека». Сам возмутитель спокойствия проливает свет на проблему в следующих признаниях: «Без ложной скромности заявлю, что умею писать так, как хочу, и пишу так, как мне нужно, а не так, как получается. Любой книгоиздатель вам скажет, что попадание в топ-лист — еще не триумф. Любая книга сходит с высот продаваемости, но одни книги и потом продолжают продаваться стабильно и долго, хотя и не ураганно, другие же — все, кердык...».

Отважная социально-психологическая заостренность плюс высокая эстетическая своеобразность, пожалуй, и есть ключ к пониманию феномена Иванова. В каждой книге писателя срабатывает сочетание «подлинного и неподлинного существования» человеческого бытия, когда через экран неприглядной реальности высвечиваются контуры иного, прекрасного мира. В каждой книге эта метаморфоза проявляется по-разному: достаточно вспомнить молодого инфантильного биолога Служкина, пытающегося «просто жить», несмотря ни на что «(«Географ глобус пропил»). Студенческую общагу, превращающуюся в модель мироздания, а жизнь ее обитателей — в настоящий эпос («Общага-на-Крови»). Летопись мучительного бытия человека, который пытается создать новый тип семьи, новый формат мышления, который «не матерится, но разговаривает на мате о чем угодно» («Блудо и МУДО»). Историко-фэнтезийное повествование о столкновении Московского государства Рюриковичей с первозданным и самодостаточным миром обских угров как матрица цивилизационной коллизии, где ни у одной из сторон нет монополии на истину («Сердце Пармы»)… Разные «информационные поводы» — общий посыл! Тем более что сам Алексей Иванов представляет собой редкий тип цельной личности, у которой собственные выстраданные ценности реализуются не только в творчестве, но и в повседневности. Известен, например, неожиданный конфликт писателя с пермской общественностью, которой Иванов… объявил бойкот. «То есть не буду давать интервью пермским СМИ, встречаться с читателями в Перми, содействовать продвижению Перми на федеральном уровне и так далее… Жлобье жирует, а писатель распинается перед читателями про духовные богатства и гражданские чувства. Если вы уважаете меня как писателя, то уважайте и мою позицию. А если не уважаете мою позицию, на что вам нужна встреча со мной?». Согласитесь, сегодня далеко не каждый в искусстве способен на такую демонстрацию — в которой голосом Иванова говорят его легко узнаваемые герои.

Писатель Захар Прилепин заметил: «Иванов — писатель, казалось бы, понятный, с ясными этическими и культурными приоритетами, с очевидным мастерством, со своей стилистикой. С другой стороны, каждой его книги я ожидаю даже с некоторым ужасом: больше чем уверен, что Иванов может еще написать такое, чего от него не ждет никто. Это и есть залог бытия большого писателя».