В минувшие выходные все обсуждали путч. Вопреки известной пословице, историю явно пишут не победители. Напротив, именно их — и только их — и осуждают. Они отвечают перед потомками за все плохое, случившееся за эту четверть века. Хорошее, как у нас принято считать, случилось само собой. А вот проигравшие уютно поселились в мире блаженных грез.

Если бы не путч, задумчиво выводили одни, Горбачев смог бы довести до конца свою программу перестройки, «социализма с человеческим лицом». Победила бы интенсификация и научно-техническое творчество молодежи. Мы бы сейчас жили замечательно, совмещая поездки за рубеж с социальными гарантиями.

Другие на это реагируют саркастичным хохотом. Они, мягко говоря, не верят ни в интенсификацию, ни тем более в молодежь с творчеством. И, главное, ненавидят Горбачева. 19 августа 1991 года, убеждены они, у страны появился уникальный шанс вернуться к порядку. Если бы он был реализован, мы бы сейчас жили замечательно, с пониманием того, что социальные гарантии не совместимы ни с чем, но их и незачем с чем-то совмещать.

Вера этих людей в силу власти, в мудрость правителя невероятна. Хотя какая разница, кто за штурвалом самолета, если у него кончилось топливо — а именно такой была тогда наша страна. Точка катастрофы была пройдена приблизительно в 1982 году, а затем все, что могла делать власть, это избегать одних неприятностей для своего народа, влипая при этом неизбежно в какие-то другие неприятности. Царили разруха и деградация, из которых не существовало быстрого и благополучного выхода. Тут, конечно, дело вкуса, но несбывшиеся альтернативы истории ничем не лучше той, которая стала реальностью.

Нам сегодня это мешает понять тот самый склероз. Современники событий видели это значительно яснее. В огромной советской стране тогда не было даже малюсенького закоулочка, жители которого бы радовались приходу ГКЧП. В лучшем случае — равнодушие, абсолютно пассивное. Истории осталось множество фотографий многосоттысячных масс сторонников Ельцина. Эти люди уходили из дома, ощущая реальный риск к вечеру погибнуть под гусеницами танка или убыть в «автозаке» в лагеря. Но они шли. Кто им противостоял, какие-нибудь «отряды сознательных рабочих»? Никто. ГКЧП никто не полюбил, потому что он не внушал желания его любить и адекватно не рассчитывал на это. Не Ельцин выиграл, а ГКЧП проиграл. Если бы в те дни выиграли путчисты, они бы вскоре все равно проиграли бы в поединке с экономическим хаосом и прочими неприятностями. И вот тогда бы мы действительно хлебнули горя.