Вообще ценность самой Третьяковской галереи для страны и мира поистине огромна. Надо сказать, что в 2016 году Россия и мир отмечают 160 лет со дня основания Третьяковской галереи — первого и величайшего музея русского изобразительного искусства.

Для того чтобы лучше понять и осмыслить значение того, что получило старт в 1856 году, необходимо вспомнить некоторые особенности развития художественной культуры в России. Русская живопись и тем более скульптура — явления чрезвычайно поздние по сравнению с Западом: их появление датируется XVII веком. То есть в эпоху, когда в Европе пышно расцвел Ренессанс и творили великие живописцы и скульпторы — в Московской Руси эти сферы изобразительного искусства просто отсутствовали. Единственным «жанровым каналом» для художника оставалась иконопись. Причина — господство православной догматики  и жесткое неприятие «Запада», базирующееся на концепции «Третьего Рима». Рождение этих запретных доселе сфер в России именно в XVII веке  вполне логично: ведь именно период после окончания Смутного времени стал для нашей страны «бунташным веком» неслыханных перемен и болезненной модернизации.

В это время новые европейские веяния проникают в Россию по многим каналам: первый из них — украинско-белорусские влияния, мощно пошедшие в Россию после 1654 года, после присоединения Левобережной Украины. «Во время оно» рождаются и бурно развиваются многие новые для России художественные феномены, в том числе скульптура — достаточно вспомнить всемирно известную пермскую деревянную скульптуру, и живопись — пока в виде «парсун», примитивных иконоподобных портретов. XVIII век дает уже кристаллизацию многих жанровых областей русского изобразительного искусства. Например, парадного портрета или монументальной скульптуры. XIX же век — это обретение русской художественной культурой своего «я» практически во всех областях. Таким образом, русский Золотой век для искусства — это время, непосредственно наступившее после 1812 года. Та самая знаменитая «пушкинская эпоха».

Не случайно великий философ Серебряного века Георгий Федотов писал: «Если бы Россия погибла в огне Наполеоновских войн, не успев сказать свое неповторимое слово, мир просто не узнал бы, что потерял». К этому добавим, что и в XIX веке русское изобразительное искусство (как и литература и музыка) находило свои классические формы через переосмысление западных образцов, через наполнение «импортных» форм оригинальным содержанием. Только передвижники создадут в русской живописи собственное «почвенное» содержание…

Все это приводило к тому, что еще в середине XIX века не только в Европе, но и в самой России существование новой национальной художественной культуры не было аксиомой, само право самобытного русского искусства еще нужно было доказывать — против взгляда на это искусство как на феномен подражательный или чисто «олеографический». И здесь существование самостоятельного музея, специализирующегося исключительно на коллекционировании и сохранении сокровищ именно русского искусства,  становилось задачей стратегической, способной кардинально переменить ситуацию. Именно этот подвиг волею истории суждено было свершить Павлу Третьякову.

Датой основания музея считается 1856 год, потому что именно в этом году Третьяков приобрел для будущего хранилища первые русские картины: «Искушение» Н. Шильдера и «Стычка с финляндскими контрабандистами» В. Худякова. До этого в 1854—1855 гг. он купил 11 графических листов и 9 картин старых голландских мастеров. Для Третьякова этот шаг был не просто проявлением страсти коллекционера, но и гораздо большим — великий предприниматель-миллионер и меценат, потомок купцов-старообрядцев, ставший настоящим «финансовым отцом» для всей русской живописи и скульптуры, смотрел на свое детище как на миссию. «Для меня, истинно и пламенно любящего живопись, не может быть лучшего желания, как положить начало общественного, всем доступного хранилища изящных искусств, приносящего многим пользу, всем удовольствие» — такие слова Третьяков внес в собственное завещание. При этом он подчеркивал, что для него создать музей именно русского искусства  значило доказать миру самоценность и самодостаточность этого искусства, поставить его вровень с признанными «старыми» национальными художественными школами.

Его коллекция пополнялась картинами И. Трутнева, А. Саврасова, К. Трутовского, Ф. Бруни, Л. Лагорио. В 1860-е годы Третьяков приобрел картины «Привал арестантов» В. Якоби, «Последняя весна» М. Клодта, «Бабушкины сказки» В. Максимова и другие. Высоко ценил Павел Михайлович творчество В. Перова, которому писал в октябре 1860 года: «Берегите себя для службы искусству и для Ваших друзей». В 1860-е годы были приобретены такие работы Перова, как «Сельский крестный ход на Пасхе», «Тройка» и «Дилетант»; в дальнейшем Третьяков продолжает приобретать картины Перова, заказывает ему портреты, активно участвует в организации посмертной выставки произведений художника.

И с этого момента начинается активная деятельность Третьякова в поддержке передвижников. Меценат  специально заказывает картины русским мастерам. Первый такой заказ  Ф. Бронникову, картина «Гимн пифагорейцев восходящему солнцу». Первоначально растущая коллекция находилась непосредственно в московском доме Третьякова, но в 1874 году Третьяков построил для музея отдельное здание, с 1881 года открытое для всеобщего посещения. А в 1892 году, за 6 лет до собственной смерти, Павел Михайлович делает исторический шаг — передает свою коллекцию вместе со зданием галереи в собственность Московской городской думы. Год спустя это заведение получило название «Городская художественная галерея Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых»: Павел Третьяков был назначен пожизненным попечителем галереи и получил звание почетного гражданина Москвы. Знакомое всем современное здание музея в Лаврушинском переулке было построено архитекторами В. Башкировым и А. Калмыковым (при участии живописца В. Васнецова)  в 1900—1903 гг. уже после смерти основателя галереи.

Сегодня модно много рассуждать о патриотизме, при этом сплошь и рядом понимая под ним нечто совершенно не имеющее к нему отношения. Так вот, человеческий и гражданский подвиг Павла Третьякова во все времена был и останется высочайшим примером настоящего, неподдельного патриотизма, совершенно не противоречащего при этом общечеловеческим ценностям (ибо достояние одной страны есть достояние человечества!). Последними словами Третьякова перед кончиной были: «Берегите галерею и будьте здоровы». И еще одна трагическая деталь, показывающая, какие люди стояли рядом с Третьяковым в деле создания галереи. Как известно, 16 января 1913 года картина Репина «Иван Грозный убивает сына» пострадала от ножа полубезумного вандала: хранитель музея Е. Хруслов, узнав об этом, бросился под поезд — настолько жизнь сокровищ русского искусства стала для него неотделима от его собственной судьбы…