Этот юбилей далеко выходит за государственные границы и этнические рамки: «Русская Правда» — достояние и сокровище мировой культуры.

 Согласно летописной легенде, возникновение «Русской Правды» связано с драматическими событиями 1016 года, когда князь Ярослав, впоследствии прозванный Мудрым (кстати, при жизни его называли варяжским именем — Ярицлейф Скупой), пытался заручиться поддержкой жителей Господина Великого Новгорода в борьбе за «великий стол» Киева против сводного брата Святополка Окаянного. С этой целью Ярослав пообещал новгородцам некие письменно гарантированные «вольности». И впоследствии Новгород ссылался на них для обоснования собственной независимости. Во всяком случае, именно отсюда начинается старт создания первого древнерусского законодательного свода.

Все дошедшие до нас списки «Русской Правды» подразделяются на три основные редакции — Краткую, Сокращенную и Пространную (основную). Справедливости ради отметим, что основная и окончательная редакция документа была создана уже после смерти Ярослава его внуком — Владимиром Мономахом. И рукописей самых ранних, «ярославовых» редакций свода не сохранилось. Интересно также, что первооткрывателем «Русской Правды» для исторической науки является «отец-основатель» Екатеринбурга Василий Татищев, обнаруживший и опубликовавший краткую редакцию. Стоит также отметить, что по «Русской Правде» восточнославянские государства жили несколько столетий: Киевская Русь — до самого своего распада в XII веке, княжества эпох раздробленности — на протяжении всего ордынского периода, Великое Княжество Литовское — почти до самого создания Речи Посполитой в 1569 году. Что же касается Московской Руси (будущей современной России), то только в 1497 году «Русская Правда» была заменена Судебником Ивана III…

Очень важный момент для понимания: само существование и даже само название «Русской Правды» указывает на то, что Киевская Русь в момент создания кодекса была стопроцентно европейским государством — по характеристикам собственной цивилизации! На это указывает прежде всего само название документа. «Русская Правда» аналогична более ранним европейским правовым сборникам, в том числе так называемым германским правдам, например, «Салической Правде» — созданному на 400 лет ранее сборнику законодательных актов Франкского государства Меровингов, основы будущей Франции. Также известны Рипуарская и Бургундская правды, составленные в V—VI вв. нашей эры. К так называемым «варварским правдам» относятся и англосаксонские судебники, а также ирландский, алеманский, баварский и некоторые другие юридические сборники.

Все это — кодексы ранних европейских государств, получивших старт в ходе Великого переселения народов и структурировавшихся из племенных союзов — точно так же, как и Киевская Русь веками позже. И задачи, поставленные создателями этих кодексов, были схожими — преодолеть родоплеменное наследие, в том числе — законодательно, утвердить в качестве юридической нормы формирующееся государственное начало, исключить из жизни собственных народов пережитки родового строя. Например, повсеместно распространенный институт кровной мести. Искоренить остатки язычества в пользу христианства как официальной идеологии, заложить основы товарно-денежных отношений, упорядочить социальную структуру общества. Соответственно, и способы решения данных задач, и даже сами нормативы во всех указанных «правдах», включая русскую, — оказались в значительной степени идентичными.

Пространная редакция «Русской Правды» отражала социальную дифференциацию, привилегии землевладельцев, свидетельствовала о процессе дальнейшего развития княжеского и боярского землевладения. В ней уделяется много внимания охране прав собственности на землю и другое имущество. В связи с развитием рыночных отношений и необходимостью их правового регулирования «Русская Правда» определяла порядок заключения ряда договоров, а также передачу имущества по наследству. Оговаривались конкретные социальные статусы. Такие, как «закупы» — крестьяне, получившие ссуду и становящиеся зависимыми до выплаты последней. «Рядовичи» — крестьяне, заключившие договор об аренде земли с боярами. «Холопы» — рабы, которые назывались также «кощеями». «Мечники» — придворная судебная должность. «Гридни» — княжеские дружинники. «Мостники» — оплачиваемые государством мастера по ремонту мостов и иной инфраструктуры.

Исключалась кровная месть, начиная с Пространной редакции. Вводились тщательно детализированные штрафы за различные преступления. Штраф именовался «вирой» и взимался в денежных единицах «гривна» или «куна». Величина виры зависела от знатности и общественной значимости убитого. За княжеского «мужа» платилась вира в 80 гривен. За княжеского отрока, конюха, повара или простого свободного мужчину без определенного социального статуса — в 40 гривен. За смерда и холопа — 5 гривен, за рабыню — 6 гривен, за рядовича — 5 гривен и т. д. Платы шли не только государству, но и родственникам пострадавших. Так называемое «головничество».

Наиболее тяжкими преступлениями считались разбой, поджог и конокрадство (посягательство на основное сельскохозяйственное имущество крестьянина). Согласно «Правде», за эти преступления виновный подвергался «потоку и разграблению» — продажа человека в рабство с конфискацией имущества. Декларировались в своде также нормы частного (защита имущества) и процессуального (судебного) права. Знала «Русская Правда» и такие вполне современные понятия, как «вещественное доказательство» и «алиби». В то же время, как и в европейских «правдах», в кодексе Ярослава Мудрого сохранялись некоторые «варварские» законодательные пережитки. Например, практика ордалий, когда ответчик должен был пройти несколько шагов с раскаленным железом в руках или продержать руку некоторое время в кипятке. От скорости заживления ран зависел более или менее благоприятный исход приговора.

Некоторые моменты «Русской Правды» издавна были объектами для критики. Так, само похвальное стремление Ярослава и его преемников исключить кровавое законодательство и перевести все на систему штрафов выглядели определенной маниловщиной в условиях Древней Руси, где рыночная экономика еще только начинала складываться, и львиная доля экономической жизни шла в условиях господства натурального обмена. Как следствие — у населения в массе своей просто не было денег. Такое положение будет доминирующим даже еще в эпоху Ивана Калиты.

Кроме того, «моральной и юридической невменяемостью» назвал известный российский историк Н. Стариков норму «Русской Правды», которая не вводила недвусмысленного запрета на обращение в рабство соотечественников. Для справки — такой запрет, причем весьма резко сформулированный, был нормой не только для всех без исключения «варварских правд» или тем более кодексов Древней Греции, Рима и Византии, но даже для Законов Хаммурапи в древнем Вавилоне! Как следствие — постыдная практика продаж в рабство «ближнего своего» процветала в Древней Руси несколько столетий. А Владимир Мономах в своем «Поучении» даже ставил себе в заслугу то, что при нем рабов был много, и они стоили дешево (!).

И все-таки при всех своих несовершенствах «Русская Правда» была выдающимся документом и историко-культурным памятником, на столетия определившим жизнь нашей цивилизации. Более того, в Новое время многие комментаторы полагали, что нормы «Правды» смотрелись бы много практичнее, нежели даже российские юридические установления Нового времени. Так, в стихотворении А. К. Толстого «Поток-богатырь» герой, киевский витязь, заснув на несколько столетий, просыпается в Российской империи, наблюдает судебное заседание (в ходе которого ловкие демагоги «отмазывают» преступника от наказания) — и произносит характерную сентенцию: «Со присяжными суд был обычен и нашему миру. Но когда бы такой подвернулся нам шут — в триста кун заплатил бы он виру!».