Хотели было пошутить с ней об этом, но в ответ девушка с апломбом произнесла: «К сожалению, я не знакома с творчеством Чехова!». У нас был шок… Главное в ее словах — даже не констатация невежества, а бравада им, самопрезентация незнания. В чем тут причина? В поисках ответа на вопрос решил провести своеобразное «полевое социологическое исследование».

…За моими плечами — 20 лет в педагогике (и в высшем, и в среднем образовании). В этом году, помимо всего прочего, преподавал историю и философию в одном из колледжей Екатеринбурга; среди моих студентов были представители самой разной профессиональной ориентации — от авторемонтников до архитекторов. Я провел своего рода «разведку боем», выясняя, что читают современные молодые и читают ли вообще.

Прежде всего, ответы учащихся сильно разнились в зависимости от уровня культуры и профориентации. Самыми интеллектуальными оказались архитекторы и дизайнеры — среди них в ответах по читаемым книгам фигурировали «Мастер и Маргарита», «Архипелаг ГУЛАГ», «На Западном фронте без перемен» Ремарка. Одна студентка призналась, что… не может вторично осилить «Портрет Дориана Грея» О. Уайльда. Другая с увлечением изучает историю казачества (тут у нее свое, личное). Еще одна фанатеет от мифов и легенд древнеславянского язычества и верит в существование русалок. А их сокурсника волнуют исторические материалы о влиянии украинской и белорусской культур на модернизацию России в XVII веке… Вот тебе и «не читающее поколение»! Справедливости ради надо отметить, что такие ответы все же не являются наиболее репрезентативными — большая часть юношей, к примеру, своей настольной книгой назвала «Игру престолов»… Тем не менее, в процессе опроса выяснились некоторые характерные моменты, проливающие свет на суть проблемы.

Во-первых, предпочтение аудиокниги печатной продукции. Во-вторых, приоритет в пристрастиях литературы сюжета литературе размышления: экшн явно перетягивает канат у рефлексии. Так, один из студентов группы авторемонтников искренне недоумевает, кто будет читать всяких там Толстых и Маркесов: «это же неинтересно!». Но и в гуманитарных группах тенденция та же: вот показательный пример. Один раз на уроке истории я, рассказывая про разорение дворянства после реформы 1861 года, вспомнил «Вишневый сад» Чехова. Выяснилось, что никто в группе пьесу не читал — и мне пришлось пересказывать сюжет. При этом вся группа слушала перипетии взаимоотношений Раневской с Лопахиным и Петей Трофимовым как боевик, как приключенческий сериал, и страшно переживали за героев.

Недавно в соцсетях молодежь активно обсуждала фильм А. Вайды «Пепел» — и, в первую очередь, в память всем врезалась личная коллизия главного героя, его взаимоотношения с двумя женщинами. С юной Геленой, которую на его глазах насилуют разбойники и она кончает с собой, и с гордой высокомерной красавицей Эльжбетой, с которой герой проводит бурную ночь перед уходом на войну. Отзывы об одном из величайших шедевров авторского кино были примерно такие: «Жаль, что Гелена не оказалась на месте Эльжбеты, а Эльжбета — на месте Гелены»… Во всяком случае, ни «рефлексировать» над прочитанным (и увиденным), ни тем более эстетически осмыслять воспринимаемое, видимо, особого желания не возникает.

В чем тут дело? Только ли в некомпетентности «преподов», в их неумении увлечь аудиторию, о чем ученики говорят открытым текстом? В соцсетях гуляет статья Ксении Букши «Литература в школе: 10 вещей, которые бесят». Вот эти 10 вещей: преобладание морализаторских, причем примитивных, подходов в изучении литературы в ущерб эстетике. Минимальный процент изучения зарубежной литературы; упор на литературу XIX века. Отсутствие методик и самого стремления по приучению школьника к чтению. Смысловое выхолащивание изучаемых произведений, когда все сводится к начетничеству, к вдалбливанию в головы установок, кто из героев хороший, а кто — наоборот. Наведение, говоря словами Маяковского, «хрестоматийного глянца» на классиков. В результате чего последние начинают вызывать у учащихся натуральное отвращение. Практическое исключение из арсенала урока чтения вслух. Как результат — никто не «славливает кайф» от самого текста, от его «музыки» (!). Сведение процесса чтения чуть ли не к спортивным показателям: например, хронометраж чтения — кто быстрее. Полное неумение учителей производить художественный анализ текста. Наконец, завязанность финального этапа школы на ЕГЭ, где, по статистическим данным, литературу выбирает 3—5% учеников. Я бы добавил и еще один пункт: современная система ценностей, диктуемая нынешней российской жизнью, вступает в противоречие с литературными идеалами — что тоже играет деструктивную роль…

И еще один момент: русская классика определенно не входит в читательские приоритеты современного студенчества. И причина тому — не только вышеизложенные проблемы преподавания, но и нечто более серьезное: ведь в нашей стране в ХХ веке дважды сменилась цивилизация! Романовская эпоха, породившая Золотой и Серебряный века нашей литературы, для нынешнего племени младого эквивалентна Древнему Риму. То есть была великая и блистательная эпоха, в ней были Гораций и Катулл, Ювенал и Плутарх — но это было очень давно… И душевные движения героев той литературы все-таки не совпадают с аналогичными у сегодняшних. Эту проблему можно решить только одним способом — на путях включения «материала» в общечеловеческую систему координат. Тогда современниками для юных могли бы стать не только Татьяна Ларина и Наташа Ростова, но и Антигона, Изольда Белокурая, Дездемона и Дульсинея Тобосская… Но такой подход требует не просто иной подготовки, а настоящей духовно-культурной высоты и эрудиции обучающего.