Только одни рукоплещут решению властей перекрыть кислород несанкционированной торговле (в основном жители прилегающих улиц), другие чувствуют себя осиротевшими, и их не покидает ощущение потери.

Но главная головная боль у третьей стороны — властей и правоохранителей: компромиссное и единственно правильное решение в этой ситуации принять очень нелегко. Да и какое решение можно считать правильным, если никто так и не может определиться окончательно — позор для мегаполиса старая толкучка на Бакинских комиссаров или же одна из достопримечательностей города на Исети, которую следовало бы сберечь?

Компромисс ищут десятилетиями, время от времени приводя в действие властные рычаги: когда накапливались жалобы от населения, — а жаловались жители этого района небезосновательно (после торговли, которая разворачивалась по воскресеньям, оставались горы мусора и истоптанные газоны) — полиция отправлялась разгонять торговцев, оккупировавших солидную территорию вокруг школы на Победы — Бакинских комиссаров и Уральских рабочих. Ну не положено здесь торговать, и все тут! Но стоило полицейским уйти, как в считанные минуты все возвращалось на круги своя — до той поры, пока не накопится критическая масса новых жалоб и продавцов снова не попрут с насиженного места.

Сам не раз присутствовал во время «очистительных» процедур и наблюдал, как все это происходит. К чести правоохранителей, терпением они обладали изрядным, вежливо и твердо просили не нарушать порядок и прекратить несанкционированную торговлю. Они сами были заложниками ситуации, прекрасно понимая, что торчать на этом рынке для некоторых стариков, разложивших на картонках матрешки, сахарницы и хлебницы с вилками-ложками — вовсе не хобби, а единственный способ выжить, что в нынешний кризис особенно актуально. Да еще и выслушивали упреки, что в городе столько проблем с преступностью, а они тут бабуль гоняют.

[photo]3628[/photo]

(Любопытное наблюдение — видел как-то в толпе покупателей и тех, кто за пару недель до этого, будучи на службе и в форме, выпроваживал разложивших свой товар, теперь же сосредоточенно рылся в коробках со значками, покупая понравившиеся.)

Но чаша весов в последнее время стала все чаще смещаться в пользу жителей района, и не реагировать властям на законные требования навести порядок было уже нельзя. В прошлые выходные с Бакинских комиссаров обитателей рынка попросили переместиться на соседнюю Кировградскую улицу. Ничем хорошим это не кончилось — бучу подняли уже здешние жители, возмущенные видом завешанной тряпками улицы, вызвали полицию.

Воскреснет ли блошиный рынок (а выстояла главная барахолка в уральской столице аж с 30-х годов прошлого века) в ближайшие выходные? Пока прогнозы дать никто не может.

«Мне кажется, в следующий раз и оттуда погонят, пока там был в последний раз, я поймал несколько разгневанных взглядов местных», — грустно поведал редакции житель Арамиля Сергей, часто торгующий на «блохе» винтажем периода СССР.

Но вряд ли будет правильным отправить в историю существование блошиных рынков, запретив людям продавать и покупать. Да и не получалось это еще ни у кого, хотя во все времена этот вид неорганизованной торговли был объектом запретов. Толкучие рынки в Екатеринбурге, кстати говоря, фигурировали в справочниках еще конца XIX — начала ХХ веков, являясь неотъемлемой частью городского социума, вокруг них кипела жизнь, им даже стихи посвящали.

Толкучки нередко меняли свою дислокацию — находились то на Зеленом рынке (сейчас площадь Малышева), то на Коковинской площади (там был исчезнувший ныне Центральный рынок). На Зеленом рынке торговали съестными припасами, туда съезжалось много окрестных крестьян, в урожайные годы возы с капустой тянулись до здания гимназии (ныне гимназия № 9).

В Свердловске в 1930-е годы в разное время тоже были стихийные рынки, периодически разгоняемые милицией. Возле Шарташского рынка и сейчас несколько человек частенько предлагают старые вещи, игрушки, посуду, обувь и пр. Но главной среди барахолок была, конечно же, она — как ее еще называли, «Уралмашевская блоха», всегда пользовавшаяся почтением у свердловчан. Появилась она в середине 30-х годов, и с тех пор не раз меняла свое место на карте района — то на пересечении улиц 40 лет Октября и Кировградской обоснуется, то на перекрестке Ломоносова — Победы. Последние десятилетия прописалась на территории сразу двух кварталов вдоль Бакинских комиссаров. Попытка смены нового адреса — на Кировградскую — как видим, прошла болезненно.

[photo]3629[/photo]

На первый взгляд, чего тут толковать о судьбе рынка, вроде не столь уж это важный объект. Но смотря для кого. Сюда ехали со всей области за покупками и со своим товаром — купить здесь можно все:  советские открытки, царские парфюмерные флаконы Брокара и Ралле, дореволюционный фарфор Кузнецова и Гарднера, запчасти ко всему на свете, обувь, книги, игрушки… Сюда заглядывали актеры и режиссеры, подыскивая реквизит для спектаклей (и какую роскошь находили!), с первыми петухами стремились попасть на рынок собиратели раритетов, отыскивая в горах разложенного на первый взгляд ненужного хлама сокровища для пополнения домашних коллекций. Спешили старики — для них рынок, посещения которого они ждали целую неделю, единственная радость, здесь они встречались, делились новостями, играли в шахматы под звуки старого патефона, здесь звонким голосом кричал мальчишка, ходивший между рядами и предлагавший горячие пирожки, повсюду царила сутолока (толкучка же!) и гомон…

— Езжу сюда уже несколько лет, — рассказывал 70-летний житель села Малые Брусяны Владимир Матвеевич, — люблю старые вещи и продаю их. Живу этим рынком, всю неделю жду воскресенья. Столько тут добрых друзей нашел, одинок ведь я…

Разговорился с ним во время последнего посещения «блошки», словно чувствовал, что пригодятся мне, как журналисту, короткие зарисовки о местных обитателях. Алла Андриановна, бывший преподаватель французского языка, продавала старую гжель и изысканные дулевские сервизы, шкатулки и винтажную бижутерию. Скромной пенсии 80-летней женщине не хватает на лекарства для больного мужа, который совсем слег. «Вот это колье из муранского стекла мой муж когда-то купил для меня в Риме… Столько воспоминаний…», — грустно сказала она.

Неподалеку от нее группа забулдыг обычно продавала всякий хлам — явно находили на помойке.  Аншлаг всегда возле рядка, где мигранты (а они теперь там повсюду) бойко реализовывали просроченные продукты. И еще — целые прилавки с антиквариатом… Кстати, абсолютно верный прогноз: исчезнет барахолка — изменится баланс, сдерживаемый ею, и взлетят цены на антиквариат в магазинах и у рынка, который расположился у метро станции «Геологической» — но на нем всегда запредельные цены, и рассчитан он только на туристов, падких на сувениры и китч.

«Блошка» на Уралмаше — нечто иное, тут свои законы, которые можно (и нужно!) привести в цивилизованное русло и гордиться ею как городской достопримечательностью, ведь такие же существуют по всей Европе. Да и у нас в стране — в Москве, к примеру, с огромным трудом, но навели-таки порядок на блошиных рынках и контролируют их. Рынки эти есть во всех крупных городах, они являются неотъемлемой частью культурного наследия со всеми своими плюсами и минусами, грязью и блеском, надеждами и разочарованием. Они и музеи под открытым небом, и в то же время огромная свалка — кто что увидит и найдет для себя на развалах барахолки.

Все это понимают власти, пытаясь найти соломоново решение, которое позволит соблюсти интересы и права всех сторон и станет единственно верным. Каким же? Хочется завершить свои сентенции банальной фразой «поживем — увидим». Быть может, и «Уралмашевская блоха» еще не закончила свою историю.

КСТАТИ

Тот самый Сергей из Арамиля, которого я цитировал выше, размышляя о судьбе барахолки, сказал мне следующее: «Порой это единственная возможность достать нужные материалы людям, которые занимаются коллекционированием, изучением истории, быта родного края. Я знаю много тех, кто приходит поторговать на этот рынок для того, чтобы купить хлеба, — и в этом, как мне кажется, ничего плохого и криминального нет. Во всей этой хаотичной массе «купи-продай» рождаются интерес, общение, знакомства и необычное ощущение какого-то праздника, чувство которого, по-моему, не испытать больше нигде».

СПРАВКА

Блошиный рынок — место, где люди продают и покупают старые, бывшие в употреблении или просто не пригодившиеся вещи. Также продаются антикварные вещи, предметы старины и прочие специфические товары по интересам. Товары, как правило, достаточно недорогие. Название «блошиный рынок» пришло из французского языка.

Первый в мире блошиный рынок — знаменитый парижский Клиньянкур — появился во времена Наполеона. Вереницы старьевщиков, торговавших на столичных бульварах, никак не вязались с архитектурным обликом Парижа. Тогда их решили собрать в одном квартале, на севере города, на площади перед воротами крепости Porte de Clignancourt. Из-за блох, разведшихся в грудах барахла, рынок сразу же окрестили блошиным (marche aux puces), и это название закрепилось за всеми европейскими барахолками.

[photo]3630[/photo]