Такое заключение дали акварели эксперты кафедры педагогики и психологии Кировского института повышения квалификации и переподготовки работников образования. Сказано в экспертном заключении буквально следующее: «Признаки манипулятивного психологического воздействия обнаружены в брошюре «Волхвы», использованы вербальные (словесные, речевые) и невербальные (неречевые) средства. К невербальным манипулятивным воздействиям относится оформление обложки «Волхвы», на которой изображен старец, указывающий отряду воинов направление действия. Старец одет в простую одежду: длинную рубаху, лапти, он только вышел из леса. В описании старца читается образ язычника. Указующий жест руки старца в отношении воинов свидетельствует о его повелевании, обладании определенной властью над ними. Исходя из положения о том, что обложка книги выражает ее ключевую идею, можно сделать вывод о стремлении автора к повелеванию, власти над другими людьми». 

С точки зрения любого вменяемого человека это заключение — бред. И проявление  нарастающей кастрации культуры. В этой связи достаточно вспомнить и посмертные иски ко Льву Толстому, и историю с новосибирским «Тангейзером»…  В Ставропольском крае местные прокуроры сочли «незаконными» сочинения С. Есенина и В. Набокова: у первого нашли хулиганские стихи, у второго — «некоторые мистические произведения, которые вызывают множество вопросов». В Кемерово запрещали… сказки нашего земляка Д. Мамина-Сибиряка — причем без всяких разъяснений. В столице нашей Родины пытались признать «недостаточно патриотичной» книгу-альбом «Флаги мира» — на том основании, что в ней присутствовали изображения государственных флагов… стран Балтии. Во многих регионах России  прошли гонения на русскую народную сказку о Иване-царевиче и Сером волке (вот уж маразм крепчал!). В Орле под раздачу тоже  попали сказки — там это были «Колобок» и «Теремок»: местные ревнители благочестия озаботились тем, что в них «зло торжествует над добром». Омские библиотеки отказывались выдавать 16-летним школьникам «Финансиста» Т. Драйзера и «Завтра была война» Б. Васильева — из-за «возрастных ограничений»… Ульяновская администрация по требованию общественности обязала городские библиотеки изъять из обращения книги Людмилы Улицкой «Другой, другие, о других» (цель проекта, к слову — воспитание толерантности!). В родном Екатеринбурге так называемый «Уральский родительский комитет»  возвел гонения на книгу Ксении Драгунской «Целоваться запрещено». А на просторах Интернета одно время развернуло бурную деятельность общественное объединение «Ответственные родители»: они составили целый черный список, в котором — почти все русские народные сказки, андерсеновская «Дюймовочка», пушкинская «Сказка о царе Салтане». Здесь криминал — «насильственное помещение царицы и Гвидона в бочку» (!). Самой же злостной вредительницей, по мнению этого объединения, является Астрид Линдгрен: ее «Рони, дочь разбойника» и «Расмус-бродяга» якобы «побуждают к бродяжничеству», а легендарный «Карлсон» — к «подрыву семейных ценностей и неуважению к родителям»… Бред? Разумеется!  Это и есть кастрация культуры. Должен отметить, это явление было чуть ли не главной стигматой культурного состояния Советского Союза. Можно спорить о том, какая из «кастрационных методик» хуже и злокачественнее — тогдашняя марксистско-ленинская или нынешняя клерикально-охранительная: скорее всего, обе одинаково отвратительны. Вспомним, что именно «кастрировали» в СССР в области культуры. Всю мировую философию «после Маркса и Энгельса». Всю зарубежную литературу ХХ века, за исключением авторов, состоявших в местных компартиях — типа А. Моравиа, Т. Драйзера или Ж. Амаду. Всю западную музыку модернистского направления — это же можно отнести и к изобразительному искусству. Весь религиозный пласт культуры. Доходило до абсурда — из сказок Андерсена в советских переводах вымарывались все упоминания о Боге. Художественные культуры целых стран, с которыми в данный момент СССР был в ссоре.  Например, полный вакуум был вокруг китайской культуры в 60—70-е гг. Все это, заметим, — в сравнительно мягкие брежневские годы: при Сталине все было многократно круче. Например, в журнале «Советская музыка» в 1937 году можно было прочитать следующий пассаж: «Творчество Бородина (гениального русского композитора, члена «Могучей кучки») есть типичный пример гнилого русского либерализма меньшевистского толка»… Так что ничего нового под луной: мы уже проходили репрессии против искусства. Вопрос сейчас не в «свихнувшихся охранителях», а в нас самих: сумеем ли мы сегодня не повторить былого советского безумия, сумеем ли предотвратить новую «кастрацию культуры»?