Самый крупный и современный, весом почти 700 кг и начиненный 160 кг научной аппаратуры, «Ломоносов» планируется запустить в космос в конце апреля. На протяжении трех лет орбитальная станция будет исследовать атмосферу Земли и проводить мониторинг астероидов и метеоритов. Это одно из самых успешных и серьезных достижений отечественной космической науки за последнее время. Но есть ли еще поводы гордиться российскими успехами в освоении Вселенной? Обсуждаем это вместе с директором Института астрономии РАН, членом-корреспондентом РАН Борисом ШУСТОВЫМ.

— В космическом секторе у нас дела идут неплохо, — говорит ученый. — В стране есть инструменты для изучения космоса — хорошие радиотелескопы, но их недостаточно для того, чтобы изучать другие, невидимые для человеческого глаза диапазоны — рентген, гамма, ультрафиолет. В апреле будет запущен «Ломоносов», это позволит наблюдать гамма-вспышки. И, пожалуй, на этом реальные достижения закончились. Недавно у нас было собрание в Администрации президента, и обсуждалась тема сделать национальной идеей полет на Марс. Да, с одной стороны, это могло бы стать технологическим прорывом. Но с другой, идея — утопична. Кроме того, что это безумно дорого, у нас нет возможностей для реализации проекта, мы до сих пор ничего не можем сделать самостоятельно. Поэтому, на мой взгляд, для начала нам нужно сделать хотя бы хороший российский автомобиль, а уже потом реализовывать амбициозные космические планы, — уверен Борис Шустов.

По мнению ученого, у России хороший потенциал, но после распада СССР в космических технологиях наступил полный развал. Например, те же лунные проекты, на реализацию которых после полета Юрия Гагарина в космос выделялись серьезные деньги, воодушевляли тысячи людей заниматься астрономией. Сейчас мотивации у молодых ученых проводить исследования значительно меньше, а если говорить точнее, она ничтожна мала.

— Хорошим толчком для науки может стать федеральная космическая программа, которая постепенно реализуется в России. В ней есть раздел по освоению Луны, и на это даже стали выделять деньги. Построение лунных баз пока отложено до 2025 года, сейчас на первом плане — отработка технологии доставки оборудования на спутник Земли. В лунной гонке мы вполне можем конкурировать и с США, и с Японией, у нас богатый опыт по лунным проектам — главное, наконец, встряхнуться и начать нормально работать, — поясняет Борис Шустов.

Что же этому мешает? В первую очередь, реформа науки, проводимая второй год в стране. Изменения не всегда продуманные, что не позволяет идти в ногу с мировым научным сообществом.

— Недавно Европейская южная обсерватория (ЕЮО) сделала России предложение войти в ее состав. Но мы отказались, поскольку для этого нужны деньги, которых в стране нет. А обсерватория, между прочим, владеет очень крупным телескопом длиной 39 метров и стоимостью 2 млрд евро. Россия сейчас не в состоянии построить хоть сколько-нибудь большой телескоп, все, что мы можем, — сделать инструмент длиной 8—10 метров. Вхождение в ЕЮО могло бы дать нам возможность доступа к новым космическим объектам, но мы ее упустили, — рассказывает Борис Михайлович.

Но что интересно, несмотря на то, что в России нет больших телескопов, наши ученые, в том числе и специалисты Коуровской обсерватории, внесли серьезный теоретический вклад в изучение экзопланет (планет, вращающихся не вокруг Солнца, а вокруг другой звезды в другой звездной системе).

— Ученых всегда интересовало, есть ли жизнь на других планетах, и изучение экзопланет позволяет приблизиться к ответу на этот вопрос. Гипотез много, не все доказаны, у всех телескопов поле зрения маленькое, и нужны годы, чтобы на практике доказать существование планеты. В российские телескопы экзопланеты увидеть невозможно, поэтому, пока мы не построим свой мощный инструмент для исследования космоса, международное сотрудничество в этом направлении нам необходимо. Но то, что наши ученые смогли теоретически разработать месторасположение планеты, говорит об очень высоком потенциале российской, астрономической науки, — заключает Борис Шустов.