Трансплантация, в частности родственная, — высокотехнологичная операция, которую можно проводить лишь в многопрофильных центрах, и их в стране единицы. В Уральском федеральном округе подобных нет, но зато есть врачи Областной клинической больницы № 1 (ОКБ), которые смогли в условиях обычной региональной клиники сделать две успешные операции по родственной трансплантации. Настолько успешные, что вчера из больницы уже были выписаны доноры, отдавшие часть своей печени.

Пересадкой органов в ОКБ-1 занимаются с 1990 года. Но если пересадку почки от родственников освоили достаточно давно, и сейчас это уже чуть ли не рядовая операция, то трансплантации печени здесь стали делать лишь в 2005 году, и до 2016-го было только трупное донорство. Это вполне объяснимо, поскольку если при донорстве почки у человека остается полноценная вторая почка, то от печени забирается правая доля, составляющая 60% от всего органа. Для донора это серьезный риск, поэтому соглашаются на такие операции немногие. Кроме того, даже если человек согласен отдать половину своей печени родственнику, но здоровье у него не дотягивает до идеального, пересадки не будет.

В случае с братьями Никитой и Олегом Зайченко, братом и сестрой Владимиром Зелениным и Юлией Щекотихиной все сошлось идеально.

Младшему, Никите, — 40 лет, у него цирроз печени, и без пересадки он умер бы в самое ближайшее время. Старшему, Олегу, — 43 года, он живет в Москве, у него семья, трое детей, но сомнений, стоит ли рисковать своим здоровьем, отказываться от привычной, сложившейся жизни, ехать в Екатеринбург, у Олега не было. Как теперь шутит Никита, с братом у них сейчас одна печень на двоих. Не было сомнений и у 33-летнего Владимира Зеленина.

— Сестра заболела, у нее трое детей (у Владимира, кстати, тоже восьмилетняя дочка), как я могу ей отказать. Чувствую себя отлично, на ноги встал уже на третий день после операции, а сегодня, на 12-й, уже выписывают. Да, придется наблюдаться некоторое время, соблюдать режим, диету, но все мелочи. Юля жива — это главное, — скромно рассказывает брат.

[photo]3334[/photo]

— Несмотря на то, что смертельно болен реципиент, ему терять уже нечего, пересадка — последний шанс, а вот абсолютно здоровому донору есть что терять, поэтому в данном случае донор рискует больше, — уже объективно, с точки зрения врача объясняет главный гастроэнтеролог области, заведующая гастроэнтерологическим отделением ОКБ № 1, занимавшаяся полной подготовкой пациентов к операции Елена Бессонова. — Хоть практика уже и отработана, рассчитаны все возможности для последующей регенерации органа и общего восстановления организма, но во всем мире родственная трансплантация вызывает у врачей большую тревогу. Ведь если что-то пойдет не так, может погибнуть здоровый человек. Согласно мировому опыту, доноры обычно полностью восстанавливаются, через три месяца могут уже выходить на работу и не испытывают проблем со здоровьем. Но для нас это первый опыт, и мы будем тщательно наблюдать их в течение года, чтобы не было никаких осложнений. Вместе с этим, несмотря на все сложности, родственная трансплантация — это новый уровень хирургии, поскольку в условиях постоянной нехватки органов у нас появляется реальный шанс спасти людям жизнь, — уверена Елена Николаевна.

В среднем родственная пересадка печени длится 7—12 часов, работают две бригады врачей. Одни занимаются донором, другие — реципиентом. В Екатеринбурге обе трансплантации проводил заведующий отделением хирургии печени ОКБ № 1 Олег Орлов.

— Родственная пересадка — это сложный вид трансплантации, поскольку мы отвечаем сразу за двух пациентов. И на первой операции всегда должны присутствовать опытные коллеги, помогать в процесс. В нашем случае в ОКБ приезжал руководитель центра хирургии и трансплантологии Федерального медицинского биофизического центра имени А. И. Бурназяна, врач-хирург Сергей Восканян. Все прошло успешно, у нас хорошие кадры, хороший потенциал, и я уверен, что в будущем такие операции прочно войдут в нашу практику, — говорит хирург.

Безусловно, врачи бесконечно рады, что в Екатеринбурге стало возможно впервые провести родственную трансплантацию, но вместе с этим в корне ситуацию по пересадкам органов в регионе это пока не меняет. По российским законам пересаживать органы можно только от близких родственников, от друзей, супругов — запрещено, хотя в некоторых странах, например, Китае, Турции, уже разрешено, что, конечно, существенно уменьшает лист ожидания. В России же до сих пор все сложно. Например, в областных больницах от цирроза печени ежегодно умирают 650 человек, половине из-за противопоказаний пересадку не удалось бы сделать, но 300 человек можно было бы спасти. Все есть — бюджетные деньги, опытные врачи, оборудование, а органов нет.

[youtube]lYp_6KY53nU[/youtube]