И предложили установить лимит: на бесплатные вызовы «скорой» — до 4 раз в год, посещение участкового терапевта — до 8 раз. Все, что сверх лимита, пациент должен оплатить из своего кармана.

Больше всего эта новость шокировала хроников, которым необходимо постоянное наблюдение. Их поддержали ответственные врачи, понимающие, что запущенную болезнь лечить гораздо сложнее.

Свое видение проблемы — у руководителя региональной общественной организации по защите прав потребителей медицинских услуг «Здравоохранение» Максима СТАРОДУБЦЕВА:

— Позиция Минфина абсолютно понятна: ему необходимо исполнять обязательства по финансированию здравоохранения, а ресурсы ограничены. Поэтому запускается дискуссия, и чем скандальнее тема, тем проще потом принять решение о сокращении финансирования в принципе. На мой взгляд, предложение о лимитировании посещений врача и вызова «скорой» — как раз из этого ряда. В реальности вряд ли кто пойдет на такие ограничения, поскольку их экономические и социальные последствия очевидны.

С другой стороны, объем финансирования здравоохранения — главная социальная проблема, которую приходится решать власти (и не только в нашей стране). Одновременно это и политический вопрос, но он у нас решается крайне формально. Как отреагировали на предложение Минфина депутаты Госдумы? Дружно запротестовали: мол, лимитирование медицинской помощи недопустимо. И в то же время ничего не предложили, как обеспечить ее оказание в полном объеме, как правильно выстроить систему софинансирования медицинских услуг, используя средства ОМС и привлекая личные сбережения граждан.

Минздрав, проваливший диспансеризацию населения, тоже ничего лучше не придумал, как ввести в страховых компаниях институт страховых поверенных и переложить на них эту функцию. А граждан, не прошедших диспансеризацию, предлагается лишать медицинских полисов. Авторы идеи наверняка понимают, что это и нереализуемо, и неконституционно. Но опять-таки делают информационный вброс для того, чтобы под шумок провести такие же сомнительные решения, однако уже без широкого их обсуждения.

Роль общественной экспертизы в сфере медицины сегодня выполняют дискуссионные «круглые столы», но только в Москве, исполняющие, скорее, ритуальную функцию. Они обсуждают проблемы здравоохранения, но лет 10—15 состав участников не меняется. Так, идет обмен мнениями, а какие решения будут приниматься по результатам обсуждения, никто не знает.

Я считаю, что вопросы здравоохранения должны стать предметом политической дискуссии в стране. Пусть каждая партия предложит свою концепцию реформы здравоохранения, публичное их обсуждение позволит найти правильное решение. На мой взгляд, основной акцент следует сделать на профилактике заболеваний, а для этого — максимально упростить доступ граждан к врачу. Почему провалилась диспансеризация населения? Потому что на посещение врачей нужно было потратить несколько дней, для работающих людей это сложно сделать. Решить проблему можно было бы за счет привлечения к диспансеризации частных клиник на условиях частичного софинансирования.

Реально граждане и сегодня софинансируют медицинскую помощь, но никаких четких правил на этот счет не существует. Нужно наконец определиться, как должны осуществляться соплатежи населения, какие социальные группы могут быть освобождены от них, и т. д. Самое главное, что обсуждать эти вопросы надо гласно и публично.

Недавний громкий скандал с приписками в московских клиниках вызвал возмущение не только у москвичей. Лично меня такая реакция россиян радует: без активного участия общества в дискуссии о состоянии российской медицины невозможно по-настоящему ее реформировать.