Но где взять педагогов, умеющих работать с такими ребятами, если учителя в школах преподают по единой образовательной системе, остается большим вопросом. Более того, наука до сих пор не дала четкого определения, кто такой одаренный ребенок. Одни специалисты полагают, что одаренность есть в каждом малыше, надо только найти ключик к дверце и раскрыть ее, другие полагают, что талант проявится сам по себе. Чиновники, похоже, придерживаются второй точки зрения. И предполагают, что в первую очередь стоит обратить внимание на победителей олимпиад и иных конкурсов.

— Мы считаем, что дело не должно ограничиваться одномоментным отбором детей в категорию одаренных на основании побед в олимпиадах, конкурсах, турнирах, конференциях, — размышляет над вопросом Андрей Мартьянов, директор Екатеринбургского специализированного учебно-научного центра. — Нужна целая система психолого-педагогического сопровождения такой категории детей.

В идеале, по мнению Андрея Александровича, чтобы точно определить уровень развития одаренности, необходимо в образовательную систему каждой специализированной школы включить мощную научно-исследовательскую лабораторию с серьезным штатом психологов. Это обеспечит психолого-педагогическое сопровождение каждому ребенку, проявляющему одаренность, создаст условия для развития способностей.

Но что делать, если школьник еще не проявил таланта или, наоборот, с рождения показал миру, на что он способен, только вот обучается в обычной школе? Общеобразовательная школа обычно стандартизирует учащихся, выставляет на олимпиады «зубрил», нередко оставляя в стороне «настоящие умы человечества». По крайней мере, в этом уверена Наталья Вишня, психолог, мать троих детей, на личном опыте испытавшая, насколько нелегки взаимоотношения одаренных детей с педагогами и сверстниками. Многие наверняка помнят сына Натальи Марка и его выступление на «Минуте славы», когда он в свои 3 года возводил в квадрат трехзначные числа, рассказывал таблицу синусов и косинусов. Тогда же семья и столкнулась с непониманием и непринятием обществом таланта ребенка.

— К сожалению, педагоги не понимают, кто такие одаренные дети, записывая в эту категорию тех, кто просто что-то хорошо делает. Когда рос Марк, мы прошли через очень тяжелые испытания, ему ставили сплошные диагнозы, что он аутист, неадекватный, шизофреник, инопланетянин.

Чаще всего такое стереотипное мышление социума сформировано тем, что вундеркинды, проявившие свои таланты с раннего возраста, бывают отстранены от этого социума, они слабы в коммуникативном плане, мало общаются со сверстниками. Дело в том, что вся энергия у таких детей направлена на реализацию своих способностей, поэтому они забывают, что иногда было бы неплохо и пообщаться с кем-нибудь — причем этот «кто-нибудь», скорее всего, сильно отличается от них в умственном плане.

Дети же, у которых действительно есть расстройство аутистического спектра, обладают какими-то талантами в такой же степени, что и здоровые дети, но так как дети с диагнозом погружены в масштабную реабилитационную работу, такие способности у них выявляют чаще. Из чего следует: каждый ребенок одарен. К сожалению, очень часто сами родители не хотят принимать одаренность своего малыша.

— Один раз ко мне пришла мама со своей четырехлетней дочкой, — рассказывает Наталья Вишня. — Девочка очень активная, читает стихи, фантазирует. Рядом сидит мама в полном трансе и спрашивает: «Что мне с ней делать? Я так жалею, что у меня не родился нормальный ребенок, у меня из-за нее проблемы в садике, она все время хочет что-то показывать!».

Но есть и случаи, когда родители, напротив, внушают своему ребенку, что он самый умный, отправляя его учиться в школу в пять лет.

— Правильней пойти в школу вовремя и заняться не развитием таланта, а развитием коммуникативных навыков, потому что именно этим ребенок и будет пользоваться ежедневно, — утверждает Антон Сабанцев, врач-психиатр, психотерапевт, заведующий отделением неврозов и кризисных состояний детского возраста Свердловской областной клинической психиатрической больницы. — Настоящий талант все равно не скрыть. Порой родители рассказывают, какой ребенок гениальный, а при исследованиях не удается это выявить. Может, родителям и льстит, что их ребенок гениальный, а то, что шнурки не умеет завязывать или домашнего адреса не знает, их не волнует. Адаптировать ребенка к социуму — это все-таки задача родителей, важно привить самодостаточность. Иногда родителей приходится спрашивать, какой ребенок им нужен, отличник или счастливый. Если ребенок потерял интерес к чему-то, надо выяснить: может, ему педагог не нравится или на тренировку далеко ходить. Если действительно ребенку надоело, не надо его заставлять, надо искать то, что ребенку интересно, а не потакать родительским амбициям. Но также важно в этой ситуации тонко чувствовать баланс, развивать волевые качества ребенка, так как бросание чего-то при первой трудности тоже не вариант.

К слову, о том, что таланту не спрятаться, не скрыться — Антон Анатольевич предупреждает, что рано кричать при первых симптомах: «Мой сын гений!», так как проявление какой-то способности в раннем возрасте может говорить не только об одаренности, но и о дисгармоничном созревании определенных мозговых структур. В подростковом возрасте это выравнивается, и оказывается, что ребенок не вундеркинд — просто определенная мозговая функция заработала раньше.

Поэтому Антон Сабанцев опасается, что в постановлении правительства присутствует риск дискриминации — «а вдруг какой-то одаренный ребенок не попадет в базу данных?». По его мнению, в стране любому можно участвовать в олимпиадах, идти в профильные классы, поступать в вузы и, наконец, двигать нашу науку вперед.

Однако систематизировать процесс распознавания и поддержки одаренных детей кажется неплохим проектом с условием того, что документ не будет политизирован, не будет заточен на поиск «пропагандистских» детей.

— Для государства одаренные дети — это будущие высококвалифицированные специалисты наукоемких отраслей экономики, — продолжает Андрей Мартьянов. — И ныне существующие специализированные учебно-научные центры, или СУНЦы, в Москве, Санкт-Петербурге, в Новосибирске и Екатеринбурге — тому подтверждение. Успехи СУНЦев настолько яркие, что в последнее десятилетие процесс создания подобных образовательных организаций принял масштабный характер. Помимо традиционных СУНЦев на образовательном пространстве России появились десятки новых школ, в том числе школ-интернатов, которые позиционируют себя как школы для одаренных учащихся. С одной стороны, в этом нет ничего дурного, должна быть свобода творчества, поиск технологий, методик. С другой, государство хочет упорядочить этот процесс. Думаю, что настоящее постановление утверждено также с целью провести мониторинг образовательных организаций, работающих с одаренными детьми. Важно создать общую площадку для работы с талантливыми ребятами и выработать механизмы обмена опытом со школами.

В нынешних нововведениях, по сути, нет ничего нового. В 1950—60 гг. предметные олимпиады по всей стране посещали «купцы» из школ-интернатов с углубленным изучением тех или иных наук, приглашая туда отличившихся ребят. Причем обучение там не стоило родителям ни единой дополнительной копейки. И это давало фантастический эффект — вырастая, ребята становились инженерами и учеными высочайшего уровня.

Но это происходило еще и потому, что страна вознаграждала их труд и талант. Уже хотя бы тем, что перед ними ставили амбициозные, захватывающие задачи — работа на науку, покорение космоса и атома, создание фантастичных систем вооружений, отводящих страшные угрозы от мирного советского народа. «Ученый», «инженер оборонки» были объектами невероятного преклонения окружающих. Да, в конце концов, зарплатами, квартирами и другими материальными благами они были обеспечены существенно лучше, чем средний советский гражданин.

Все это в огромной степени стимулировало человека развивать себя уже с первого класса. В современной же России пока работа с одаренными детьми — процесс без внятных возможностей применения результата. Ну разве что все понимают, что одаренный и к тому же хорошо образованный школьный выпускник, студент имеют хорошие шансы уехать «за бугор». Но тогда получается, что все эти усилия государства, педагогов, общества — работа на экономику или военно-промышленный потенциал чужих стран.