В 2015 году отмечалось 265 лет с момента, когда в будущей столице Урала было учреждено местное самоуправление. И так уж сошлись звезды, что в нынешнем году исполнилось 165 лет со дня рождения выдающегося представителя этой ветви власти дореволюционного Екатеринбурга — городского головы Ильи Ивановича Симанова.

[photo150]3170[/photo150]

Голову выбирали на четыре года, очень редко на два срока. И уже одно то, что Симанов пробыл в этой должности дольше других, с 1884-го по 1894 год, есть косвенное доказательство успешности его деятельности. Причем его сватали головой еще в 1880-м, когда ему было 30 лет — совсем молодой человек по тогдашним понятиям. Но к этому возрасту он уже был гласным Думы и показал себя сведущим в городских делах.

Младший Симанов имел вес среди екатеринбургского купечества, а купцы и были основными выборщиками городского головы. Авторитет шел и от отца Ивана Трофимовича, который был не просто купцом, а с промышленным уклоном — ставил мельницы. Это ценилось выше, чем просто торговля. И было известно, что в сооружении мельницы у деревни Фомино Бобровской волости Екатеринбургского уезда принял самое активное участие сын Илья.

Также младший Симанов был охоч на всякие новинки, особенно технические. Чему, возможно, поспособствовало то, что он окончил пять классов гимназии, а это купечеству в общем-то было несвойственно. Он оставил учебу, так как отец болел и нужно было поддержать семейный бизнес, а потом взять его в свои руки в 1876 году, после смерти родителя. Тогдашнее городское бизнес-сообщество сразу оценило деловую хватку молодого хозяина. Особенно же умение улавливать рыночные тенденции и действовать в соответствии с ними.

Илья Симанов одним из первых среди уральских мукомолов понял важность железной дороги для развития своей отрасли. Ведь решение транспортного вопроса упрощало и удешевляло подвоз зерна и вывоз готовой продукции. Причем ареал закупок сырья расширялся, а также добавлялись новые рынки сбыта, в частности — Сибирь. И у него возникла мысль построить мельницу в Екатеринбурге, ставшем железнодорожным узлом.

Такая же мысль приходила и другим мукомолам, конкурирующим с Симановым. Но они от нее отступились из-за невозможности обеспечить мельницу необходимой энергией. Потому как издавна сложилось так, что гидроэнергия большей частью шла на нужды горнозаводских предприятий. Поставить же паровую машину нельзя было из-за закона «Об огнедействующих заведениях». Она потребляла древесное топливо, а еще со времен Петра I горные заводы имели привилегии на использование уральских лесных массивов.

Предприниматель нашел изящный выход — в качестве топлива он применил торф. Оборудование было установлено самое современное, большей частью привезенное из Европы. Впечатляли электрическое освещение, противопожарная безопасность, комфортные помещения для рабочих и служащих, 35 из которых жили при мельнице.

Все это сделало сооружение достопримечательностью Екатеринбурга. И не случайно мост через Исеть рядом с мельницей, который мы именуем сейчас Макаровским, в те времена стал именоваться Симановским. А смолотая на екатеринбургской мельнице крупчатка — пшеничная мука — завоевала золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. Городское купечество также оценило то, что Симанов назвал мельницу Ивановской — в честь отца.

Но не только всем этим объясняется избрание Ильи Ивановича в 1884 году городским головой с туркменским счетом, как сказали бы в наши дни. Свою роль сыграло и то обстоятельство, что из-за скудости городского бюджета Екатеринбург в то время представлял собой не очень приглядное зрелище. Канализации не было, а нечистоты вывозились крайне нерегулярно. Берега Исети были завалены грудами навоза. У здания городской управы была такая грязь, что экипажи предшественников Симанова, бывало, застревали в ней на несколько часов. Так что голове приходилось вылезать и, утопая по колено в грязи, добираться до присутствия. И это на центральной улице — что уж говорить об окраинах.

То, что городское благоустройство оставляло желать лучшего, подтверждается одной из заметок, напечатанной в газете «Екатеринбургская неделя»: «Вот уже третий день как на Царском мосту лежит неубранная павшая лошадь. Обращаем на это внимание тех лиц, которым о том ведать надлежит, так как падаль начала уже портиться».

Понятно, что взваливать на себя такой груз с ущербом собственному делу желающих было мало. Тем более что многие именитые купцы уже отбыли эту общественную повинность и охотно дали дорогу молодому коллеге. Убавляло число претендентов и то, что по давней традиции голова нередко из собственных средств закрывал дыры в городском бюджете, и не каждому хотелось тратиться

К слову, Илья Симанов взялся сперва не за решение тех проблем, которые хоть и были животрепещущими, например, мощение городской территории, но требовали много времени и средств до получения первых ощутимых результатов. И приоритетом на первое время сделал менее емкие проекты с их реализацией в ближайшей перспективе, одновременно готовясь к решению долговременных задач. Дабы екатеринбуржцы поскорее ощутили перемены в городской жизни, которые принес новый голова.

Начали с того, что призвали к порядку извозчиков. Решили отучить их от известного трюка. Заключался он в том, что экипаж загонялся в самую грязь. После чего ездоку предлагалось набавить к той цене, по которой сговорились. Перспектива оказаться испачканным мало кого устраивала, и потому платили. При Симанове же контроль за извозчиками ужесточили.

Как писала городская газета, «...извозчикам было внушено, что за всякую невежливость и грубость, допущенную ими в отношении седоков и публики, они будут неупустительно привлекаться к ответственности, а также им объявлено строжайшее воспрещение непомерной и неосторожной езды». А чтоб они не могли ускользнуть от ответственности, извозчикам выдавались бляхи с фамилиями. Перед выездом же на линию на регулярной основе проверялись состояние экипажа, чистота одежды извозчика и не пьян ли он. В результате поток жалоб в короткое время заметно снизился.

Как сообщила в ноябре 1884 года «Екатеринбургская неделя», «по инициативе городского головы И.И. Симанова открыл свои действия Екатеринбургский комитет по разбору и призрению нищих. Цель этого учреждения... заключается в достижении прекращения злоупотреблений нищенством». И это было одним из самых известных свершений нового городского головы, которое к тому же получило всероссийскую известность.

Проблема нищенства стояла очень остро, как следует из доклада городской управы: «Попрошайничество в Екатеринбурге, благодаря различным обстоятельствам, развилось до крайних пределов. Ходят по миру не только калеки и дряхлые старики, ходят люди, способные к работе, но что всего печальнее, просят милостыню дети таких родителей, которые могут их пропитывать. Словом, нищенство грозит перейти в общедоступное ремесло всех лентяев».

Так под председательством Симанова был открыт комитет по разбору и призрению нищих. Для малолетних попрошаек создали детский приют, старики были определены в расширенную богадельню, для многих обездоленных пристанищем стал новый ночлежный дом. Из тех, кто остался, выбрали представителей, в основном женщин, которые стали с кружками собирать милостыню, распределявшуюся среди всех нищих. Это поначалу вызывало много насмешек, но оказалось эффективным. И не случайно, когда Симанова уговаривали баллотироваться на третий срок, в обращении жителей Екатеринбурга его назвали «слугой обществу и защитой сирых и убогих».

Как сейчас транспортную инфраструктуру Екатеринбурга готовят к ЧМ-2018, так и тогда мощение городского пространства привязали к Сибирско-Уральской научно-промышленной выставке, которая должна была пройти в 1887 году. Одним из инициаторов ее был Симанов. Ожидался приезд представителей царствующей династии, множества иностранцев и прочих гостей. И под яркое событие можно было мобилизовать городское сообщество на решение такой многотрудной задачи, как мощение. И за время до выставки свыше 30 тыс. кв. сажень центральной части города обрели твердое покрытие.

При Симанове приступили к телефонизации города и электрическому освещению улиц. Задумались о водопроводе и трамвае, но это оказалось неподъемным по тем временам. Не пустили в город бушевавшие по всей стране эпидемии. Сумели накормить хлынувших в Екатеринбург голодающих. Но, как это обычно бывает, кто много делает, того много критикуют. Не избежал этой участи и Симанов.

Правда, недоволен им был губернатор — кто же будет любить самостоятельного городского голову, отстаивающего интересы города?! Среди его непримиримых критиков был писатель Мамин-Сибиряк, пустивший в обиход ядовитую фразу про засилье «мучных мешков». Но Симанов зла не помнил и пригласил Дмитрия Наркисовича для написания вступительной статьи к статистическому сборнику, посвященному Екатеринбургу, который он издал за свои деньги.

Насколько же обоснованными были наветы на городского голову, можно судить по отзыву П.К. Штейнфельда. «Я проверил многое, что выставлялось предосудительным, и пришел к выводу, что большинство обвинений есть плод низкой интриги», — признал один из самых последовательных оппонентов головы.

Так что у местного самоуправления уральской столицы глубокие корни, и есть с кого брать пример.