Близким выдается лишь заключение о смерти, но никаких подробностей о его болезни, включая данные больничной карты, они разглашать не вправе. За исключением тех случаев, когда согласие на раскрытие врачебной тайны дал еще при жизни сам больной.

С одной стороны, эта тайна чаще всего — секрет Полишинеля, то есть далеко не тайна, и родственники знают, от чего умер больной. Но с другой, нередко возникают ситуации, когда близкие не верят заключению врачей, считают, что умер человек в результате врачебной ошибки, что его «залечили», «зарезали» и т. д. Собственно, эта причина и стала основным посылом к поправкам, которые предложили внести в закон «Об основах охраны здоровья граждан» депутаты Госдумы.

Как считают авторы инициативы, если родственники будут вправе знать все подробности течения болезни, как и чем лечили больного, врачебных ошибок станет меньше, ибо медики будут чувствовать ответственность. Еще один аргумент в пользу поправок, с точки зрения депутатов, состоит в непосредственной заинтересованности в информации детей и внуков умершего, если болезнь последнего была вызвана генетическим заболеванием. И, соответственно, может угрожать и его потомкам.

У инициативы, между тем, нашлась масса как сторонников, так и противников.

— Давно пора, — считает пенсионерка Таисия Григорьева, — а то лечат от одного, а на тот свет человек уходит совсем от другого. Вот моему мужу все диагноз поставить не могли: то думали, что-то с поджелудочной, потом — с желудком, а умер он от рака. Я теперь и в больницы боюсь ходить. Да у любого спроси, обязательно найдется печальный пример родных или знакомых. Так что внимательнее врачи будут. А то помер человек, и вроде как сам виноват, туда ему и дорога, — заключила Таисия Григорьева.

— В тех случаях, когда у родственников возникают сомнения в правильности лечения, поставленном диагнозе, они вправе обратиться в суд, — отмечает кандидат медицинских наук, хирург со стажем Максим Болышев, — и органам лечебное учреждение обязано предоставить всю полноту информации. Если произошла врачебная ошибка, медицинских работников накажут. И такие случаи, как известно, периодически случаются. Родственники же, не обладающие специальными знаниями, думаю, вряд ли способны сделать адекватные выводы о том, какое лечение проведено, каким было операционное вмешательство, на основании чего был поставлен диагноз и т. д. В случае спорных ситуаций все равно в итоге разбираются специалисты. Так что я не совсем понимаю, зачем родным в принципе эта врачебная тайна. Если речь идет о генетическом заболевании и профилактике этой болезни для родных умершего, то тут, как правило, о недуге известно задолго до смерти. Никакой тайны из этого близкие, за редчайшим исключением, и не делают.

При этом, как отмечает эксперт, информация о наследственных заболеваниях, как и вообще обо всех перенесенных человеком недугах, очень важна для правильной постановки диагноза его детям, внукам. Не случайно в некоторых странах, например, в США, составляется генетический паспорт человека, он отражает всю полноту информации о заболеваниях, в том числе и передающихся по наследству. Это во сто крат повышает вероятность постановки правильного диагноза.

Между тем за спорами о том, раскрывать ли тайну болезни человека после его смерти, практически выпало из поля зрения то, как отнесся бы к этому он сам. Может, больной категорически против, чтобы родственники даже после его смерти узнали, что умер он, скажем, от СПИДа или других заболеваний. Это все-таки право человека. При этом далеко не все при жизни успевают выразить свою волю. К тому же юридически форма выражения прижизненной воли больного у нас официально не выработана.

Сегодня можно выразить согласие на раскрытие врачебной тайны после смерти, но на деле никто этим, естественно, не занимается. Теоретически, конечно, можно изобрести такой механизм — через оформление у нотариусов или каким-то еще путем, но единой технологии нет. Очевидно, в законе будет предусмотрен пункт о желании самого человека скрыть тайну своей болезни, но реализовать его будет явно проблематично.

Между тем отношения в семьях, как известно, складываются по-разному. И нет гарантии, что и ближайшие родственники не будут спекулировать после смерти больного сведениями о его болезни. Особенно если умерший был человеком известным и влиятельным. Тут и после похорон могут развернуться целые романы и детективные истории.

Наконец, самый главный посыл, ради которого все затевается, — уменьшить число врачебных ошибок и поставить больницы под контроль родственников пациентов. Вряд ли в этой части нужно изобретать велосипед. Во всем цивилизованном мире эту роль берут на себя страховые медицинские организации. Они получают деньги как раз за то, чтобы «приписанных» к ним пациентов лечили качественно, не допуская ошибок. Это они обязаны представлять интересы больного или его родственников в судах, если возникают сомнения в качестве предоставленного лечения. Они должны быть в этом кровно заинтересованы. Об этом не раз говорил эксперт нашей газеты, руководитель общественной организации по защите прав пациентов Максим Стародубцев. Увы, эта модель так и находится в нашей стране в зачаточном, если не сказать «противозачаточном» состоянии, она практически не реализуется, существуя лишь формально.

И не удивительно, что на этом фоне возникают инициативы — бороться с ошибками врачей силами родственников.