А особая ценность форума в том, что он дал его участникам возможность получить информацию об интересующих их проектах из уст самих авторов, которых можно было расспросить о деталях, о мыслях и чувствах.

Итальянский маэстро Джанлука Валерини представил 170-метровую башню «Миллениум», построенную им в столице Нигерии Абудже. Это как раз тот случай, когда главным движителем стройки являются амбиции заказчиков, отваливших за символ города и страны полмиллиарда евро. Конструктивную основу башни составляют три монолитные трубы диаметром 4,3 метра и толщиной метр. Наверху — бельведер и вращающийся вокруг ядра ресторан; стебли железобетонного «букета» охвачены тремя металлоконструкциями в виде листьев или парусов. Эта ажурная система изготавливалась и предварительно собиралась в Италии — чтобы избежать неожиданностей при окончательном монтаже на объекте.

[photo300]3050[/photo300]

На строительстве башни "Миллениум", Абуджа.

Постройка парижанина Жана-Поля Вигье тоже высотная: 45 этажей, 195 метров. Офисная башня «Маджунга» примостилась у края платформы, на которой стоит деловой район Дефанс. Но фишка в данном случае не в габаритах, а в попытке сохранить и в небоскребе максимально возможную связь с землей, с городом. На каждом этаже — балконы площадью 50 кв. м, в здании два обширных сада. Но к категории «зеленых» объектов оно относится прежде всего не из-за этого, а благодаря рекордно низкому энергопотреблению.

Московское архитектурное бюро Андрея Асадова было подвигнуто к созданию уникального проекта обстоятельствами: участок надвое рассекает могучий коллектор, вынос которого обошелся бы в астрономическую сумму. Выкрутились, разделив здание на два объема в 27 и 29 этажей, а через 40-метровый просвет перебросили три жилых моста с пентхаусами и террасами, выходы на которые имеют квартиры, расположенные ниже и сбоку. Экономические трудности, затянувшие стройку, едва не вынудили заказчика вообще отказаться от мостов, но в итоге именно эти жилые блоки были раскуплены в первую очередь. Еще одна особенность комплекса "Версис" — крупносекционные вентилируемые фасады, монтируемые изнутри, что позволило обойтись без лесов и люлек.

«Вообще все уникальное вырастает из ограничений, накладываемых площадкой», — утверждает москвич Антон Надточий. В его случае Г-образные жилые корпуса комплекса «Баркли парк» пришлось нанизывать на спортивный зал со 100-метровой легкоатлетической дорожкой, которую вдвое не сложишь. Кроме того, теснота вынудила часть зеленых пространств завести под крышу и вынести на кровлю — иначе не уложиться в нормативы. В облицовке использована имитирующая кирпич цементная плитка 14 оттенков — стены постепенно светлеют кверху.

А живой классик из Санкт-Петербурга Никита Явейн рассказал о проектировании ж/д вокзала «Олимпийский парк» в Сочи. Здесь стояла задача врезать постройку в склон, обеспечить устойчивость к штормовым ветрам и максимум визуальных впечатлений людям, выплескивающимся из вагонов на центральную аллею спортивного комплекса, при условии, что эта аллея вовсе не перпендикулярна путям.

Получилось. Главное — функциональная безупречность. Сама планировка направляет людские потоки, не позволяя им сваливаться в турбулентность. При расчетной пропускной способности 12 тысяч человек в час вокзал реально пропускал и 15 тысяч. Все это потребовало нестандартных конструктивных решений. Здесь, как выразился сам архитектор, чудовищное отсутствие прямых углов, 20 тысяч типоразмеров труб, на которых держится кровля (нет двух одинаковых!), оси навесов над платформами смещены относительно самих платформ… И, наконец, это красиво и насыщено смыслами — одновременно и волна, и огромная птица.

Словом, в дни Олимпиады у нас был повод гордиться не только нашими спортсменами.

[photo]3051[/photo]

Никита Явейн и Жан-Поль Вигье.