Все это происходило под барабанную дробь, которую лихо отбивали юные барабанщицы в военной форме. Напомню: националистические движения в России, да и в мире чаще всего, — это ультраправое крыло политической палитры. А логическое и законченное выражение ультраправого национализма — это фашизм. Да и факельное шествие — типичный ритуал из арсенала национал-социализма. Надо сказать, этот аспект вызвал бурную дискуссию: в числе тех, у кого происшедшее вызвало резкое неприятие, — исполнительный директор движения «За права человека» Лев Пономарев, председатель Ассоциации адвокатов России за права человека Евгений Архипов, президент Фонда «Холокост» Алла Гербер.

Не знаю, как у вас, — а у меня при получении этого известия возникло непреодолимое желание съездить на Сибирское кладбище, прийти на могилу моего деда-фронтовика, встать над ней и… помолчать. Потому что сказать мне — нечего. Дед, если бы был живой, задал бы страшный в своей недоуменности вопрос: «Как могло случиться так, что в стране, гордящейся своей победой над фашизмом, День Победы будут отмечать таким образом? И вообще — откуда в России взялись движения, отливающие коричневым оттенком?».

Отвечать на эти вопросы — нам. И ответить на них придется обязательно — хотя бы для того, чтобы в один прекрасный день не проснуться в «Четвертом рейхе». Он может называться как-то иначе, и кричать там будут не «Хайль Гитлер!», а «Слава России!» — но суть происходящего от этого не изменится. К тому же семена сих злокачественных всходов посеяны в нашем Отечестве далеко не вчера.

О фашистской сущности политической системы СССР в 30-е годы ХХ века неоднократно высказывался поэт Осип Мандельштам. А в 60-х годах ушедшего столетия вышла потрясающая книга с бьющим наотмашь названием «Фашизм: Опыт тоталитарного государства». За чтение и хранение этой книги в Советском Союзе давали полновесный тюремный срок. Автором этого глубокого и блестяще аргументированного научного исследования был болгарский философ-диссидент, доктор Желю Желев — в те годы эмигрант, после крушения коммунизма в Болгарии он некоторое время возглавлял там правительство. Сравнивая и анализируя исторический, социокультурный и политико-экономический опыт СССР и Третьего рейха, доктор Желев приходит к поразительному выводу: мало того что обе эти системы были похожи, как братья-близнецы, — но, более того, по сравнению со сталинской модификацией гитлеровская производит впечатление недостроенной. Хотя бы потому, что нацизм не национализировал экономику, не разрушал основы рынка и весьма слабо контролировал приватную жизнь немцев.

Между тем, как показывает опыт, понятие «фашизм» у нас стопроцентно ассоциируется именно с немецкой его разновидностью — по крайней мере, у рядовых россиян. Как результат — к фашизму как феномену, безотносительно к его национальной окраске, иммунитета в России нет ни малейшего. Если «фашист» — это «немец», то все прочие варианты и возможности проявления «коричневости» в сознании просто блокируются…

Наконец, в современной России фашизм растет из того же самого «теста», что и в межвоенной Германии. В «лихие девяностые» американский гуманитарий русского происхождения Александр Янов написал и выпустил книгу под грозным названием «Веймарская Россия»: в самом названии было предупреждение. Потому что «Веймарской республикой» называлась Германия между окончанием Первой мировой войны и приходом к власти нацистов в 1933 году: ассоциация Янова была вполне прозрачной.

Политолог из США, анализируя социально-политические реалии той Германии и России начала 90-х, обращал внимание на поразительные и угрожающие параллели: в обоих случаях — стагнация экономики, бедствия потребительской массы, крах имперского статуса, ситуация поражения (там — в мировой, у нас — в холодной войне). К счастью, на рубеже тысячелетий пророчество американского ученого не оправдалось — некоторая стабилизация начала XXI века, казалось, отодвинула эту угрозу. Но любой экстремизм, и фашизм в том числе, — сродни инфекции в организме: здоровый организм успешно подавляет микробы, в нездоровом они быстро и опасно размножаются…

До тех пор, пока будет расти ненормальный разрыв между супербогатыми и откровенно бедными (в РФ эти явления уровнево соотносятся как 1 к 16), пока будет сохраняться проблема профессионального трудоустройства молодежи, пока уровень жизни в России будет сопоставим с Гаити, а свобода слова — с Зимбабве, до тех пор угроза экстремизма будет сохраняться. При этом обилие иммигрантов и самый высокий в мире уровень ксенофобии без особого труда сворачивают накопившееся недовольство в заранее готовое фашизоидное русло.

Вторую мировую войну оба режима начали как союзники: последующая же вражда обоих сверхдиктаторов была запрограммирована не особыми различиями идеологией, а логикой соперничества — земного шара для аппетитов «двух заклятых друзей» оказалось мало…

…В прошлом году на моих глазах по главной улице Екатеринбурга маршем прошли какие-то радикалы. Они скандировали: «Сегодня с плакатом — завтра с автоматом!». Вот этому — нужно противодействовать всеми имеющимися средствами.