Пожарные успевают потушить надворные постройки и спасают дом. Правда, крыша и кухня все равно обгорели. Подвыпившие мужчина и женщина вытаскивают из жилища документы, старенький телевизор, кое-какие вещи. Во дворе стоит машина, бензобак которой, как оказывается, полон топлива. Огонь уже на подступах к автомобилю. Кто-то говорит, что авто нужно срочно оттащить от места пожара на тросе, а то произойдет взрыв. Никто рисковать своей жизнью ради чужой «железяки» не соглашается.

— Наверное, виновата в пожаре замкнувшая проводка у туалета, — погорелец Евгений Ананьев в шоке смотрит на происходящее.

— Мы же полжизни теперь отдадим на то, чтобы заработать на восстановление дома, — причитает его жена Людмила Василенко.

Дым стелется по селу Кунарскому Свердловской области, где семья едва не лишилась крыши над головой. Жильцы проживают в доме временно, пока хозяин находится на заработках на Севере. Они исправно оплачивали коммунальные услуги, «приглядывая» за хозяйством. О беде ему пока не сообщили — не дозвонились. Да и что тут скажешь?

— Пока заключение о причине пожара не вынесено, — отмечает заместитель начальника отдела надзорной деятельности ГО Сухой Лог и ГО Богданович Александр Поликарпов. Как скоро это произойдет, как сложится будущее семьи Ананьевых-Василенко, «УР» постарается отследить.

Однако отметим, что подобных историй в России и в Уральском регионе в частности происходит множество. Но если с каждым конкретным случаем нужно разбираться особо, всегда остаются за скобками вопросы: кто устанавливает виновника пожара и почему он произошел?

— Мы выезжаем позже пожарной команды, и, как правило, все, что могло сгореть — сгорело, — рассказывает Константин Семериков, старший дознаватель отделения дознания и административной практики отдела надзорной деятельности МО «г. Екатеринбург» ГУ МЧС России по Свердловской области. — Мы осматриваем место пожара, устанавливаем причину, определяем очаг возгорания — это, безусловно, объемная работа. Нужно доказать, что огонь вспыхнул в конкретном, а не в любом другом месте. Внешние признаки возгорания — основа всего. Мы опрашиваем очевидцев, пострадавших, обеспечиваем последним возможность добиться возмещения ущерба и, конечно, находим виновных.

Как отмечает Константин Семериков, расследуются дознавателями все пожары, хотя поджогами занимается полиция. Материалы с места преступления передаются в подразделения МВД: копии первоначального материала направляются на экспертизу, а оригиналы с постановлением, почему это поджог — в органы внутренних дел, сотрудники которых могут начать поиски виновника. После вынесения экспертного заключения возбуждается уголовное дело.

— Экспертиза может длиться до 20 суток,— объясняет Константин Семериков. — Расследование идет параллельно и в целом, без экспертов, занимает 10 суток, а с привлечением экспертов — 30. Решение о продлении следствия принимает прокурор. Если мы уверены, что объект был подожжен, передаем материалы в полицию практически сразу. Согласитесь, если бы разбирательство начиналось через 30 дней, пока идет доследственная проверка, найти виновника было бы невозможно.

Как рассказывает старший дознаватель, отрабатываются сразу три наиболее вероятные версии: аварийный режим работы электрооборудования или электропроводки (в народе — короткое замыкание), поджог и неосторожное обращение с огнем. Правда, есть еще четвертый вариант — самовозгорание.

— Короткое замыкание и самовозгорание — разные вещи, — замечает Константин Семериков. — Есть вещества, которые при определенной температуре могут вспыхнуть. Например, при температуре выше 45 градусов может самовозгореться масляная тряпка. Может самовозгореться трава, если окажется под бутылочным стеклом, на котором произойдет фокусировка солнечных лучей. Пожар может начаться от удара молнии, которая, скажем, попала в близстоящее от дома дерево.

Как объясняет эксперт, для доказательства, что причина — в коротком замыкании, нужно изъять улики, на которых видны следы. Например, провода могут спекаться между собой, на них образуются шаровидные оплавления. Куски электропроводки с предполагаемого очага отправляются на экспертизу. Позже специалист сообщает, пожар случился из-за короткого замыкания или оно — вторичный признак.

Важно отметить, что признаки неосторожного обращения с огнем и поджога довольно похожи. Последний осуществляется при помощи легковоспламеняющихся жидкостей, некоторые из них определить после пожара трудно. Хотя, как правило, следы остаются. На месте дознаватели проводят специальные замеры. Газоанализатор измеряет фон окружающей среды на наличие паров легковоспламеняющихся жидкостей. Специалисты смотрят, сколько очагов возгорания, есть ли следы проникновения, взлома. Был ли поджог следствием сокрытия другого преступления, например, убийства или кражи.

Если причина не в поджоге, дознаватели, чтобы проверить версию с коротким замыканием, используют тестер отжига проводов, который показывает, какая температура воздействовала на тот или иной участок провода. Там, где показания прибора меньше, температура была больше. Но, тем не менее, пока нет заключения экспертов, ни одна из версий не преобладает над другой.

Самые распространенные виды пожаров в Свердловской области — поджоги, неосторожное обращение с огнем. Неосторожное обращение с огнем детей и нарушение технологического процесса — в числе редких.

Впрочем, какой бы пожар ни произошел, дознаватель должен не только досконально знать, как определить очаг возгорания, но и суметь разговорить людей, особенно жертв огня. А тут очень важно, по мнению Константина Семерикова, быть еще и грамотным психологом.

— Нет правил, в которых объясняется, как беседовать с человеком, у которого все сгорело, когда он плачет и не может произнести ничего связного, — резюмирует эксперт. — Нужно найти такие слова, которые успокоят и выведут на беседу, ведь показания тех, кто увидел пожар первым, играют огромную роль в расследовании дела.

СПРАВКА

За семь месяцев 2015 года на территории Свердловской области зарегистрировано 2209 пожаров, а за аналогичный период прошлого года — 2166. В прошлом году погибли 186 взрослых и 17 детей, в нынешнем 185 и 10 соответственно. Травмы получили 203 человека — за семь месяцев 2014 года, а в этом — 205.