Все началось с того, что первый лейтенант (аналог нашего воинского звания «старший лейтенант») Альберт Коцебу решил ослушаться при­каза. Командир поручил ему возглавить патрульную группу и отправиться на восток от реки Мульде (места точно на восток от Лейпцига), чтобы установить связь с частями Красной армии, но оставаться в пятимильной зоне от реки. Когда группа достигнет городка Кюрен, следовало возвращаться назад. Лейтенант вместо этого решил рискнуть и выйти за пределы района патрулирования.

Сухопарый с широкой улыбкой 21-летний житель города Хьюстон, штат Техас, Коцебу происходил из семьи военных. Его отец и дед были полковниками регулярной армии. Сам Альберт пошел в армию добровольцем в ноябре 1941 года, сразу после Пёрл-Харбора. Вскоре он проявил себя хорошим командиром взвода, пройдя с боями из Нормандии в сердце Германии.

Это происходило 25 апреля, когда в Сан-Франциско открылась конференция Объединенных Наций, а недавно вступившему в должность Трумэну доложили о создании в его стране атомной бомбы. Уже зацвели яблони и вишни; в чистых садиках росли тюльпаны и кусты сирени. По дорогам шел мрачный поток беженцев, который двумя днями позднее журналист «Ассошиэйтед пресс» опишет так: «Матери везли в колясках детей. Женщины спотыкались в пыли, неся за спинами мешки с вещами, как и перепуганные бельгийцы и французы, бежавшие пять лет назад от наступавших нацистов. Страх и усталость наложили морщины на их лица, и все они очень торопились. Смешавшись с толпой, шли немецкие солдаты, у которых пропала охота воевать, а также военнопленные союзников, оглушенные своим внезапным освобождением.

Именно они и сообщили американцам, что советские войска вышли на левый берег Эльбы напротив деревни Штрела в пятнад­цати милях дальше по дороге. Коцебу сообразил, что долгожданный первый контакт с русскими может установить другой патруль, если он этого не сделает. А так вся слава достанется его груп­пе.

Кроме того, его интересовали русские. Один из его предков Август фон Коцебу, согласно семейным преданиям, был фаворитом Екатерины Великой. Даже если это и не так, жизнь он прожил бурную до невероятности: был плодовитым драматургом, чья популярность в Германии превосходила его современников Гете и Шиллера. Когда в 1800 году вознамерился посетить родственников жены в России, был арестован на границе как «якобинец» и сослан вначале в Тобольск, а позднее в Курган — но уже через несколько месяцев был помилован Павлом I, прочитавшим его пьесы и пришедшим в восторг. Позднее выехал на родину в Германию, где издавал прорусские газеты, — за что и был заколот группой студентов. Помимо 211 пьес и 10 романов, он оставил 17 сыновей и дочерей! Его сын Отто совершил под русским флагом несколько кругосветных путешествий, первое — еще кадетом в составе экспедиции Крузенштерна.

Цепочка из семи военных джи­пов въехала в деревушку Леквиц. Проезжая по единственной улице, Коцебу заметил одинокого всадника, быстро свернувше­го во двор, чтобы его не заметили. Коцебу последовал за всадником во двор. Тот оказался кавале­ристом Красной армии, находившимся в разведке. Его звали Литкаля Алибеков, и он был родом из Казахстана. Он оказался очень неразговорчивым и не то чтобы враждебно настроенным, но замкнутым и подозрительным.

В Германии было 11.30, в Ва­шингтоне 5.30, а в Москве 12.30, когда 69-я пехотная дивизия армии Соединенных Штатов соединилась с 58-й гвардейской стрелковой дивизией Красной армии. Первая встреча не получилась слишком радостной. Скорее она была настороженной. А может быть, разведчик был изумлен или не понял, что про­изошло.

Когда Коцебу спросил кавалериста, где находится его ко­мандный пункт, тот махнул рукой на восток. Показать дорогу вызвался освобожденный польский партизан. Они направи­лись через поля в сторону Штрелы и Эльбы, до которых было меньше двух миль. Река в этом месте имела ширину около ста пятидесяти метров. В бинокль Коцебу разглядел на противопо­ложном берегу несколько человек в коричневой форме. Он слы­шал, что русские, идя в бой, надевают награды, и солнечные блики подтвердили догадку лейтенанта. Он выпустил зеленую ракету, условный опознавательный сигнал обеих армий. Пар­тизан закричал: «Американцы», и на той стороне его наконец услышали.

К пристани на западном берегу была привязана парусная лодка, и взрывом ручной гранаты Коцебу разорвал цепь. Быстрое течение грозило утащить лодку вниз, но американцам удалось зацепиться за остатки разрушенного понтонного моста, тянув­шегося с восточного берега. Сначала красноар­мейцы приветствовали американцев довольно сдержанно. Они просто пожали руки, а потом обменялись с союзниками салюта­ми. Коцебу объяснил, что хотел бы устроить встречу команди­ров обеих дивизий. Его повели по цепочке офицеров, которые от звена к звену повышались в звании. Наконец его представи­ли генералу, который вел себя очень сдержанно, не зная, как обращаться к американскому лейтенанту. Атмосфера разряди­лась, когда Коцебу и его люди смогли поговорить с простыми солдатами. Вскоре они уже хлопали друг друга по спинам, пили зa окончание войны и за здоровье обоих лидеров — Сталина и Рузвельта. (Советские солдаты еще не знали, что Рузвельт умер и президентом стал Трумэн.)

Подобная встреча произошла после полудня у города Торгау, в пятнадцати милях ниже по реке. Командир патруля лей­тенант Уильям Робертсон соорудил американский флаг, коряво нарисовав на старой простыне звезды и полосы. Когда он начал со своего берега размахивать этим самодельным флагом, то по­пал под обстрел из противотанковых ружей и ручного оружия. Советские войска прекратили огонь после многочисленных вы­криков «американцы», «товарищ», «Россия, Америка». Роберт­сон, с трудом передвигаясь по изогнутым балкам взорванного моста, встретился на середине с советским солдатом и высоко над рекой пожал ему руку. Поскольку он не мог придумать, что бы такое сказать, да и вообще он не говорил по-русски, то он только улыбнулся и похлопал сержанта Андреева по коленям, так как до спины или плеч не мог достать.

Командир 69-й дивизии генерал-майор Эдвин Рейнхардт пришел в ярость, когда узнал, что его солдаты покинули указанную им зону па­трулирования. Грозил, что все, кто в этом участвовал, пойдут под арест. Но угрозы были забыты, как только репортеры на­звали «встречу на Эльбе» одним из великих символических мо­ментов Второй мировой войны. И вместо военного суда Коцебу и Робертсон получили по медали «Серебряная звезда». Рейн­хардт смог искупаться в отраженных лучах их славы, когда на следующий день, 26 апреля, на лодке переправился через Эльбу, чтобы под объективами многочисленных фоторепорте­ров встретиться со своим советским коллегой генерал-майором И. В. Русаковым. Наконец-то нацистская Германия оказалась разрезана на две части. В Вашингтоне Трумэн сделал заявление, поприветствовав неизбежный скорый конец «Гитлера и его бандитского правительства». В Москве Сталин издал приказ о салюте из 324 орудий в честь исторической встречи.

В течение нескольких дней славы американские и советские солдаты пили друг с другом, торговали сигаретами и часами, знакомились с оружием друг друга, пели и плясали под аккор­деон, смеялись... Корреспондент армейской газеты «Звезды и полосы» Энди Руни подвел итог царившей эйфории, описывая своих новых русских друзей: «Это самое без­заботное сборище сумасбродов, которое когда-либо оказывалось на военной службе. Они очень похожи на американцев, только в них американских качеств в два раза больше». 

Боевой вклад:

В 1943—44 годах в боях с Красной армией участвовало 180—190 немецких дивизий. Западным союзникам противостояло 45—60 дивизий. На момент февраля 1945 года против англо-американских войск сражалось 66 дивизий немцев, еще 27 оставались в Италии. Против СССР воевало 173 дивизии. 

Потери немецких войск в боях против советских войск более чем в пять раз превышают их потери в боях против союзников.

За время войны реальные доходы среднего жителя СССР упали вдвое. Доходы среднего гражданина США выросли на 40%.

Использованы материалы книги Майкла Доббса «Шесть месяцев 1945-го».