Много откликов мы не ждали, поскольку понимали, что для кого-то эта тема окажется болезненной, для кого-то — слишком общей, чтобы раскрыть ее в одном телефонном звонке, а кому-то — и вовсе не интересной. Отчасти опасения подтвердились — в большинстве своем читатели звонили, чтобы поделиться мыслями, не связанными с основной проблемой. Сперва это расстраивало, но в итоге — спектр тем оказался настолько широк, что разговор превзошел все наши ожидания.

Разучились работать

— Наши люди разучились работать, — говорит читательница «УР» Галина Васильевна. — Поэтому отчасти и хорошо, что появились санкции. Может, сейчас мы начнем хоть что-нибудь производить свое, а не зависеть от импортной продукции. Взять хотя бы нашу область. Вы посмотрите, что творится в небольших городах — дороги плохие, работать негде, больницы закрывают. В Нижних Сергах, например, нет врачей, все уволились, прием ведут одни фельдшеры. А молодые врачи ехать в глубинку не хотят, зарплата их не устраивает. Хотят работать в Екатеринбурге, в больших медицинских центрах, получать достойные деньги, — говорит горожанка.

Заявление Галины Васильевны отчасти справедливо. Да, многих молодых врачей пугает работа в глубинке. Несмотря на то что с 2011 года в стране действует программа «Земский доктор», предусматривающая выделение 1 млн рублей подъемных молодым врачам, готовым проработать в сельской местности минимум 5 лет, немногие соглашаются на эти условия. Отказ объясняют тем, что за 5 лет работы в успешной городской клинике они сами заработают миллион, а то и больше.

Русским в пример

А вот слова Веры Ивановны, пожалуй, можно распечатать и расклеить в каждой маршрутке, за рулем которой — уроженец Средней Азии.

— Граждане Таджикистана, Узбекистана могут стать примером для русских людей во многих вещах. Например, в отношении к пожилым и женщинам — такого уважения и почтения я в русских не встречала. Не успеешь зайти в автобус, а ребята из Средней Азии уже вскакивают с места. Или как они работают! У меня во дворе они навели идеальный порядок — весь мусор аккуратно собрали в мешки, все вывезли, подмели. Наши ведь не любят грязной работы, а таджики и узбеки за все берутся. Они в принципе трудолюбивы, не жалуются на жизнь, а просто идут и делают дело. Как можно лежать на диване и стонать, как это любят делать некоторые русские, они не понимают. И после всего этого мне обидно слышать, когда им русские хамят в автобусе, мол, «чурки понаехали, не дрова везешь» и т.д. Грубо так, некрасиво, а главное, в основном хамят женщины. Я им иногда говорю, что молчали бы лучше, они со злостью отвечают и отворачиваются. При этом сами водители реагируют редко и никогда не хамят. С одной стороны, да, они в чужой стране, но с другой — у них удивительное терпение. Но оно же не бесконечно, и если мы и дальше будем к ним неуважительно относиться, от этого хуже будет только нам. Число мигрантов растет, и наше хамское отношение к таджикам и узбекам вполне может способствовать росту преступности, — уверена Вера Ивановна.

«Незнаменитая война»

Не обошли вниманием читатели и грядущее 70-летие Победы в Великой Отечественной войне. Для кого-то это стало поводом еще раз вспомнить о погибших родственниках, для кого-то сказать о важности сохранения в достойном виде воинских захоронений. А жительница Екатеринбурга Мария Львовна просто поблагодарила автора «УР» Виктора Боброва за материал о советско-финской войне «Незнаменитая война», вышедший 12 марта.

— Мой отец погиб на этой войне, когда мне было 8 месяцев. В обществе не принято особо говорить об этой кампании, это была, как правильно отметил ваш автор, «незнаменитая» война, но ведь тогда погибло порядка 200 тысяч человек. Конечно, число убитых после Великой Отечественной ни в какое сравнение с этой цифрой не идет, но все равно помнить о ней надо. И я очень благодарна Виктору Боброву за его материал и редакции «УР» за то, что его опубликовала.

Видеть сквозь ярлыки

Мы же, в свою очередь, хотели бы поблагодарить всех позвонивших читателей, но особенно Елену Степановну — за ее смелый и искренний рассказ. О таких личных вещах сегодня можно нечасто услышать.

— Мне 54 года, и я — обычная женщина, у меня муж, двое детей, хорошая работа. В жизни, как и у многих, у меня случались разные события, но никогда за пределы разумного и дозволенного ничего не выходило. Я поясню, к чему я это говорю. В 48 лет мне потребовалось дорогостоящее лечение у стоматолога, связанное с операцией на челюсти. Мы подкопили денег, меня прооперировали, все хорошо.

Через полгода я проходила медосмотр на работе, сдала кровь, и по показателям выяснилось, что у меня гепатит С. Откуда?! Я же не наркоманка, не проститутка, как ко мне мог попасть этот вирус? Врачи объяснили, что иногда, в очень редких случаях, вирус могут занести при переливании крови или операции. Возможно, это произошло после лечения у стоматолога, или еще раньше. У меня в 38 лет была еще операция, может быть, тогда. Но по большому счету, какая разница, как это произошло, факт, что у меня гепатит С.

Я лечусь, и довольно успешно, показатели практически в норме, выгляжу хорошо, но знакомые, и даже коллеги, когда узнают, почему я иногда бываю подолгу на больничном (я в это время прохожу лечение) начинают менять отношение ко мне. Вроде как я «грязная» и «заразная», ведь для большинства, да как и для меня когда-то, гепатит С сродни СПИДу. Долгое время я сильно раздражалась, что меня так несправедливо оценивают, ведь я же нормальная. Потом привыкла, точнее, поняла, что людям проще судить о человеке по ярлыкам, и мало кто готов приложить усилия, чтобы за этим ярлыком увидеть самого человека, — считает горожанка.

Добавить к ее словам нечего. Их надо просто выучить и никогда не забывать.

[photo]2568[/photo]